Автор произведения мир воля представление. Шопенгауэр: мир как воля и представление

Конспект Артур Шопенгауэр Мир как воля и представление

В работе материал излагается систематически, но, как уверяет Шопенгауэр, он должен функционировать, как единая мысль. Чтобы понять книгу надо изучить три источника: сочинения Платона, Канта и Упанишады. По мнению Шопенгауэра, индуистская литература оказывает большое влияние.

В первой книге выдвигается тезис: «Мир – моё представление» – истина, справедливая для всех живых существ, но лишь человек может привнести её в сознание. Мир, как осознанное представление – отправная точка философского духа. Оно выражает все виды любого возможного и мыслимого в мире опыта. Все существующее для познания (весь мир) – объект по отношению к субъекту, представление. Субъект все познает и никем не поддается. Объект – тело, представление.

Шопенгауэр делит представления на интуитивные, условиями которых является время, пространство и причинность (интуитивный разум) и абстрактная (понятия) – рассудок.
Материя есть причинность. Философия Шопенгауэра – трансцендентальной идеализм Канта.

Во второй книге (онтология) утверждается, что мир есть воля. Воля открывается внутренним опытом тела. Действие тела – вступивший в созерцание акт воли. Воля – познание тела a priori, тело – познание воли a posteriori. Субъекты есть индивид благодаря такому отношению к собственному телу, которые вне этого отношения для него только представление. Бессознательная воля в приоритете перед сознательном интеллектом.
Воля – сущность человека, интеллект её проявление. Единственное самопознание воли в целом – представление в целом, весь созерцаемый мир.

В третей книге (эстетика) говорится о мире, как представлении. Различные проявления единой воле следует отождествлять с «идеями» Платона и «вещью в себе» Канта – формы вне пространства и времени, не зависят от принципа разума. Индивид познает только отдельные вещи, чистый субъект познает идеи. Гениальные индивиды подвержены сильным аффектом и страстям. Гениальность и безумие имеют точку соприкосновения. Гениальность освобождается от власти принципа разума. Гений познает идеи и становится чистым субъектом познания. Все люди способны переносить этот опыт (наслаждение прекрасным, например). Если не познавать идею, а руководствоваться волей, то желания никогда не удовлетворяться. Идея вполне созерцаема.

В четвёртой книге (этика) говорится о мире, как воле, изложена философия «практической жизни». Философия носит теоретический характер.
Основа жизни по Шопенгауэру – страдание. Утверждение воли к жизни выражается в эгоизме и несправедливости. Когда остается лишь знание, воля исчезает. Воля уничтожается, приходя к осознанию самой себя. Единственный акт свободной воли – освобождение от мира явлений.

Таким образом, в работе Шопенгауэра рассмотрен вопрос о статусе о природе мира как объекты философской рефлексии.

Автор произведения мир воля представление. Шопенгауэр: мир как воля и представление

• ЖАНРЫ
• АВТОРЫ
• КНИГИ 587 518
• СЕРИИ
• ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 544 864

МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

Ob nicht Natur zulezt sich doch ergründe?

И не раскроется ли, наконец, природа?

Предисловие к первому изданию

Я хочу объяснить здесь, как следует читать эту книгу, для того чтобы она была возможно лучше понята. То, что она должна сообщить, заключается в одной единственной мысли. И тем не менее, несмотря на все свои усилия, я не мог найти для ее изложения более короткого пути, чем вся эта книга.

Я считаю эту мысль тем, что очень долго было предметом исканий под именем философии, что именно поэтому людьми исторически образованными было признано столь же невозможно найти, как и философский камень, хотя уже Плиний сказал им: «Сколь многое считают невозможным, пока оно не осуществится» (Hist. nat. 7, 1).

Смотря по тому, с какой из различных сторон рассматривать эту единую мысль, она оказывается и тем, что назвали метафизикой, и тем, что назвали этикой, и тем, что назвали эстетикой. И, конечно, она должна «быть всем этим», если только она действительно есть то, за что я ее выдаю.

Система мыслей должна постоянно иметь связь архитектоническую, т. е. такую, где одна часть всегда поддерживает другую, но не поддерживается ею, где краеугольный камень поддерживает, наконец, все части, сам не поддерживаемый ими, и где вершина поддерживается сама, не поддерживая ничего. Наоборот, одна-единственная мысль, как бы ни был значителен ее объем, должна сохранить совершенное единство. Если тем не менее в целях передачи она допускает разделение на части, то связь этих частей все-таки должна быть органической, т. е. такой, где каждая часть настолько же поддерживает целое, насколько она сама поддерживается им, где ни одна не первая и не последняя, где вся мысль от каждой части выигрывает в ясности и даже самая малая часть не может быть вполне понята, если заранее не понято целое. Между тем книга должна иметь первую и последнюю строку, и потому в этом отношении она всегда остается очень непохожей на организм, как бы ни походило на него ее содержание: между формой и материей здесь, таким образом, будет противоречие.

Отсюда ясно, что при таких условиях для проникновения в изложенную мысль нет иного пути, как прочесть эту книгу два раза, и притом в первый раз с большим терпением, которое можно почерпнуть только из благосклонного доверия, что начало почти так же предполагает конец, как конец – начало, и каждая предыдущая часть почти так же предполагает последующую, как последующая – первую. Я говорю «почти», ибо вполне так дело не обстоит, но честно и добросовестно сделано все возможное для того, чтобы сначала изложить то, что менее всего объясняется лишь из последующего, как и вообще сделано все, что может способствовать предельной отчетливости и внятности. До известной степени это могло бы и удаться, если бы читатель во время чтения думал только о сказанном в каждом отдельном месте, а не думал (что очень естественно) и о возможных оттуда выводах, благодаря чему, кроме множества действительно существующих противоречий мнениям современности и, вероятно, самого читателя, приходят еще много других, предвзятых и воображаемых. В результате возникает страстное неодобрение там, где пока есть только неверное понимание, тем менее признаваемое, однако, в качестве такового, что обретенная с трудом ясность слога и точность выражения, хотя и не оставляют сомнений в непосредственном смысле сказанного, но не могут одновременно обозначить и его отношений ко всему остальному. Поэтому, как я уже сказал, первое чтение требует терпения, почерпнутого из доверия к тому, что во второй раз многое или все покажется совершенно в ином свете. Кроме того, серьезная забота о полной и даже легкой понятности при очень трудном предмете должна служить извинением, если кое-где встретится повторение. Уже самый строй целого – органический, а не похожий на звенья цепи – заставлял иной раз касаться одного и того же места дважды. Именно этот строй, а также очень тесная взаимосвязь всех частей не позволили мне провести столь ценимое мною разделение на главы и параграфы и принудили меня ограничиться четырьмя главными разделами – как бы четырьмя точками зрения на одну мысль. Однако в каждой из этих четырех книг надо особенно остерегаться, чтобы из-за обсуждаемых по необходимости деталей не потерять из виду главной мысли, к которой они принадлежат, и последовательного хода всего изложения. Вот первое и, подобно следующим, неизбежное требование, предъявляемое неблагосклонному читателю (неблагосклонному к философу, потому что читатель сам – философ).

Второе требование состоит в том, чтобы до этой книги было прочитано введение к ней, хотя оно и не находится в ней самой, а появилось пятью годами раньше, под заглавием «О четверояком корне закона достаточного основания. Философский трактат». Без знакомства с этим введением и пропедевтикой решительно невозможно правильно понять настоящее сочинение, и содержание названного трактата настолько предполагается здесь повсюду, как если бы он находился в самой книге. Впрочем, если бы он не появился раньше ее на несколько лет, он не открывал бы моего главного произведения в качестве вступления, а был бы органически введен в его первую книгу, которая теперь, поскольку в ней отсутствует сказанное в трактате, являет известное несовершенство уже этим пробелом и постоянно должна восполнять его ссылками на упомянутый трактат. Однако списывать у самого себя или кропотливо пересказывать еще раз уже высказанное однажды мне было бы столь противно, что я предпочел этот путь, несмотря даже на то, что теперь я мог бы лучше изложить содержание своего раннего трактата и очистить его от некоторых понятий, вытекающих из моего тогдашнего чрезмерного увлечения кантовской философией, – каковы, например, категории, внешнее и внутреннее чувство и т. д. Впрочем, и там эти понятия находятся еще только потому, что я до тех пор, собственно, никогда не погружался глубоко в работу над ними. Поэтому они играют побочную роль и совсем не касаются главного предмета, так что исправление таких мест в упомянутом трактате совершится в мыслях читателя само собой благодаря знакомству с «Миром как волей и представлением». Но только в том случае, если из моего трактата «О четверояком корне» будет вполне понятно, что такое закон основания и что он означает, на что распространяется и на что не распространяется его сила; если будет понято, что этот закон не существует прежде всех вещей и что весь мир не является лишь вследствие и в силу него, словно его королларий, и что, наоборот, закон основания не более, чем форма, в которой всюду узнается постоянно обусловленный субъектом объект, какого бы рода он ни был, поскольку субъект служит познающим индивидом, – только в этом случае можно будет приступить к впервые испробованному здесь методу философствования, совершенно отличному от всех существовавших доселе.

То же самое отвращение к буквальному списыванию у самого себя или же пересказу прежнего другими и худшими словами – ибо лучшие я сам у себя предвосхитил, – обусловило и другой пробел в первой книге этого произведения, а именно, я опустил все то, что сказано в первой главе моего трактата «О зрении и цвете» и что иначе дословно было бы приведено здесь. Следовательно, здесь предполагается также знакомство и с этим прежним небольшим сочинением.

Наконец, третье требование к читателю могло бы даже безмолвно подразумеваться само собою, ибо это не что иное, как знакомство с самым важным явлением, какое только знает философия в течение двух Тысячелетий и которое так близко к нам: я имею в виду главные произведения Канта. Влияние, оказываемое ими на ум того, кто их действительно воспринимает, можно сравнить, как это уже и делали, со снятием катаракты у больного. И если продолжить это сравнение, то мой замысел надо охарактеризовать так: я хотел вручить очки тем, для кого названная операция была удачна, так что сама она составляет необходимое условие для пользования ими. Хотя поэтому исходным моим пунктом и служит всецело то, что высказал великий Кант, но именно серьезное изучение его творений позволило мне найти в них значительные ошибки, которые я должен был вычленить и отвергнуть, для того чтобы, очищенное от них, его учение могло служить мне основой и опорой во всей своей истине и красоте. Но чтобы не прерывать и не запутывать своего изложения частной полемикой против Канта, я вынес ее в специальное приложение. И насколько, согласно сказанному, моя книга предполагает знакомство с философией Канта, настолько же требует она знакомства и с этим приложением. Поэтому можно было бы посоветовать прочесть сначала приложение, тем более, что по своему содержанию оно тесно примыкает именно к первому отделу настоящего труда. С другой стороны, по самому существу предмета нельзя было избегнуть и того, чтобы и приложение подчас не ссылалось на само произведение. Отсюда следует только то, что и приложение, как и главная часть книги, должны быть прочитаны дважды.

МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

История Философии: Энциклопедия. — Минск: Книжный Дом . А. А. Грицанов, Т. Г. Румянцева, М. А. Можейко . 2002 .

Смотреть что такое “МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ” в других словарях:

Мир как воля и представление — В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете … Википедия

МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ — (опубликовано в 1818, дополнялось в изданиях 1844 и 1859) сочинение Шопенгауэра. В предисловии автор поясняет, что материал работы излагается систематически, с целью облегчения его усвоения, но должен функционировать как целостный организм, т.е.… … История Философии: Энциклопедия

«МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ» — [«Die Welt ah Wille and Vorstellung»]: произведение Шопенгауэра (1818). Шопенгауэр развивает в нем две идеи: 1) что мир, являющийся объектом нашего познания, сводится исключительно к нашему представлению; 2) но что этот мир в себе, за пределами… … Философский словарь

ВОЛЯ — (лат. voluntas, англ. will, ит. volonta, нем. Wille, фр. volonte) специфическая способность или сила, не вполне тождественная разуму или отличная от него. В истории европейской философии понятие В. имело два основных значения: 1) способность… … Философская энциклопедия

ВОЛЯ К ВЛАСТИ — (der Wille zur Macht) центральное понятие философии жизни Ницше, оказавшее и до сих пор оказывающее значимое влияние на философскую мысль 20 ст. Подверглось беспрецедентной вульгаризации, фальсификации и идеологизации. Ницше принципиально… … Новейший философский словарь

ВОЛЯ — [греч. θέλημα, θέλησις; лат. voluntas, velle], сила, неотъемлемо присущая природе разумного существа, благодаря к рой оно стремится достигнуть желаемого. В Свящ. Писании понятие В. имело следующие основные смыслы: В. Божия, выражающаяся в… … Православная энциклопедия

Представление (философия) — У этого термина существуют и другие значения, см. Представление. Представление (repraesentatio, нем. Vorstellung) вторичный образ, воспроизведённое памятью и вызванное в сознании ощущение или восприятие. Представлением также называется … Википедия

МИР — все сущее; бытие этого сущего, выступающего в определенных областях (напр., «М. природы», «М. физики», «М. культуры», «М. искусства» и т.п.); то, в чем вершится человеческое существование («М. человека» «мы», «они» и т.п.); в экзистенциализме то … Философская энциклопедия

ВОЛЯ К ВЛАСТИ — основное понятие в философии Ницше, используемое им для обозначения принципа объяснения всего совершающегося в мире как таковом; его субстанциальной основы и фундаментальной движущей силы. Это то, с помощью чего все должно быть в конечном счете… … История Философии: Энциклопедия

ВОЛЯ К ВЛАСТИ — основное понятие в философии Ницше, используемое им для обозначения принципа объяснения всего совершающегося в мире как таковом; его субстанциальной основы и фундаментальной движущей силы. Это то, с помощью чего все должно быть в конечном счете… … История Философии: Энциклопедия

Источники:

http://studentoriy.ru/konspekt-artur-shopengauer-mir-kak-volya-i-predstavlenie/
http://www.litmir.me/br/?b=84009&p=1
http://dic.academic.ru/dic.nsf/history_of_philosophy/313/%D0%9C%D0%98%D0%A0