Трудные судьбы болгарского православия. Краткая история церкви

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ БОЛГАРСКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

Христианизация

На территории современной Болгарии и на соседних с ней землях Христово учение начало распространяться довольно рано. Согласно преданию Болгарской Церкви, ученик св. апостола Павла – Амплий возглавлял епископскую кафедру в одном из городов на территории Болгарии. Церковный историк Евсевий сообщает, что во II в. здесь уже имелись епископские кафедры в городах Дебелт и Анхиал. Среди участников Первого Вселенского Собора, состоявшегося в 325 году, был и Протогон, епископ Сардики (современная София).

В V и VI веках христианство проникало к балканским славянам благодаря активным контактам с Византией – многие из них служили в качестве воинов-наемников. Во второй половине VII столетия в восточной части Балкан образовалось Болгарское государство. Создателем новой державы был пришедший с северных берегов Черного моря воинственный народ тюркского племени – болгары. Покорив живших на Балканском полуострове славян, болгары с течением времени совершенно смешались с местным населением.

В 865 г. болгарский князь Борис I (852–889) принимает крещение от византийского епископа, и вскоре происходит массовое крещение болгарского народа.

Создание церкви

Молодая Болгарская Церковь становится на некоторое время камнем преткновения между Римом и Константинополем. Вопрос о подчинении Болгарской Церкви активно обсуждался на проходившем в 870 г. Поместном Соборе в Константинополе. В итоге было принято решение о подчинении болгар византийской Церкви, при этом они получили некоторую церковную самостоятельность.

Первым архиепископом Болгарской Церкви стал святитель Иосиф, рукоположенный в этот сан Константинопольским патриархом Игнатием. Страна была разделена на несколько епархий, которые с расширением границ Болгарского государства постепенно возрастали в количественном отношении.

Св. князь Борис делал все необходимое для роста и укрепления Болгарской Церкви. Большое содействие его просветительному труду оказали ученики святых просветителей славян Кирилла и Мефодия – свв. Климент, Наум, Горазд и многие другие. Прибыв в Болгарию, они встретили здесь радушный прием со стороны князя Бориса и под его покровительством смогли развить широкую благовестническую деятельность.

В X столетии Церковь сыграла значительную роль в возвышении могущества Болгарской державы. Она способствовала консолидации государственных правителей и поднятию их авторитета, стремилась объединить болгар как нацию.

В 919 г. на церковном Соборе в Преславе была провозглашена автокефалия Болгарской Церкви и возведение ее в ранг Патриархата.

Однако Константинополь только в 927 году признал главу Болгарской Церкви – архиепископа Доростольского Дамиана – патриархом. Позднее в Константинополе не слишком были расположены признавать титул патриарха за преемниками Дамиана, особенно, после того как восточная Болгария была покорена византийским императором Иоанном Цимисхием (971). Однако Болгарская Патриархия продолжала существовать. Первоначально патриарший престол находился в Доростоле, после покорения части Болгарии была перенесена в Триадицу (ныне София), затем в Преспу и, наконец в Охрид – столицу западного болгарского царства, во главе которого стоял царь Самуил (976 – 1014).

Завоевавший в 1018 – 1019 гг. Болгарию император Василий II Болгаробойца признавал автокефалию Болгарской Церкви, но она низведена до архиепископии. Охридские архиепископы назначались указом императора и были, за исключением архиепископа Иоанна, греками.

После восстания 1185 – 1186 гг. и восстановления независимости Болгарского государства была вновь организована независимая Церковь во главе с архиепископом. На этот раз резиденцией предстоятеля Болгарской Церкви становится Тырнов.

Вторая Болгарская Патриархия просуществовала 158 лет (1235–1393) до самого покорения Болгарии турками. За эти годы она достигла полного расцвета своих духовных сил.

С падением Второго Болгарского царства Тырновская кафедра была подчинена Константинопольской Патриархии на правах митрополии.

К началу второй половины XIX в. болгары настойчиво выражали требование о восстановлении Болгарской церковной автономии. В связи с этим в 1858 г. на созванном Константинопольским патриархом Соборе болгарские представители выдвинули ряд требований по устройству болгарской церковной организации. В связи с тем, что эти требования были отвергнуты греками, епископы болгарского происхождения решили самостоятельно провозгласить свою церковную независимость.

Настойчивость болгар в решении добиться церковной самостоятельности заставила Константинополький Патриархат со временем пойти на некоторые уступки в этом вопросе. 28 февраля 1870 г. турецкое правительство обнародовало султанский фирман об учреждении независимого Болгарского Экзархата для болгарских епархий, а также тех епархий, православные жители которых пожелают войти в его юрисдикцию.

В 1921–1922 гг. был созван II-й Церковно-народный Собор, который решил многие вопросы, касающиеся устройства Церкви, выработал Устав Болгарской Православной Церкви.

В 1945 г. в правление митрополита Софийского Стефана произошло долгожданное прекращение схизмы.

13 марта 1945 года представителям Болгарской Церкви был вручен томос, подписанный патриархом Вениамином и всеми членами Священного Синода Константинопольской Церкви, которым отменялась схизма и признавалась автокефалия Болгарской Православной Церкви.

10 мая 1953 г. на III-м Церковно-народном Соборе был выбран и торжественно интронизирован Болгарский патриарх Кирилл. Сразу после этого вновь возникли недоразумения с Константинопольской Церковью, представители которой не приняли участия в интронизации нового патриарха. Только лишь в 1961 г. Константинополь признал, наконец, достоинство Болгарского Патриархата.

7 марта 1971 г. скончался Святейший Патриарх Кирилл. С 4 по 8 июля 1971 г. в Софии состоялся Патриарший избирательный Церковно-народный Собор Болгарской Православной Церкви, на котором был избран новый предстоятель Церкви. Им стал митрополит Максим. Интронизация новоизбранного Болгарского Патриарха состоялась 4 июля в Александро-Невском Софийском Патриаршем соборе.

В последнее десятилетие XX века Болгарскую Православную Церковь постигли серьезные нестроения. После устранения от власти коммунистов, новое правительство стало не менее активно, чем коммунистическое, вмешиваться в дела Церкви. С одобрения властей, во время визита в 1991 году Константинопольского патриарха Димитрия «Христианский союз спасения», возглавляемый иеромонахом Христофором (Сабевым), провел демонстрацию протеста против «священства в партийном мундире».

9 мая 1992 г. Болгарское правительство приняло решение об отставке Патриарха Максима.Трое епископов, поддержавших решение правительства, публично призывали к смещению Патриарха Максима.

C мая 1992 года начал действовать «синод», признанный Болгарским правительством. Резиденция главы раскольников находилась в Благоевграде. В сентябре 1992 г. раскольникам при посредничестве правительства удалось захватить Софийскую семинарию.

3 июля 1996 года в Софии состоялся «Церковно-народный собор», на котором присутствовало 95 делегатов, из которых 90 проголосовали за избрание Пимена «патриархом». В храме св. Параскевы в Софии 4 июля прошла церемония интронизации «патриарха» Пимена, которую провел патриарх Киевский Филарет (Денисенко).

Верховный административный суд Болгарии 5 марта 1997 года сообщил об отмене государственной регистрации Высшего Церковного Правления во главе с Патриархом Максимом.

2-4 июля 1997 г., после 44-летнего перерыва, состоялся IV Церковно-народный Собор БПЦ. Собор призвал власти не препятствовать, а содействовать Церкви в исполнении ее спасительной миссии на благо народа и Отечества. Собор также осудил действия раскольников, призвав их к покаянию и возвращению в лоно Матери-Церкви.

С 30 сентября по 1 октября 1998 года в Софии под председательством Константинопольского Патриарха Варфоломея прошло заседание расширенного синода Болгарской Православной Церкви. Синод вновь подтвердил законность избрания Патриарха Максима.

По данным Церковно-народного Собора 1997 года в состав Болгарской Православной Церкви входит 11 епархий, возглавляемых митрополитами. На территории Болгарии находится 2600 приходов, в которых служат 1500 священников; 120 монастырей. В настоящее время в Болгарии находятся две семинарии в Пловдиве и Софии, а также в Софийском университете и Университете свв. Кирилла и Мефодия действуют богословские факультеты.

Болгарская Церковь имеет в своем составе две заграничные епархии: Западно-центральноевропейскую с центром в Берлине и Американо-австралийскую в центром в Нью-Йорке. За пределами Болгарии имеются приходы-подворья в Венгрии, Румынии, Австрии, а также в Берлине, Нью-Йорке и подворье в Москве.

«Болгария остается православной, но не так, как многие себе это представляют»

Почему в Болгарии главенствуют депрессивные общественные настроения и скептическое отношение к православию

Новости, приходящие из Болгарии, в последние годы только расстраивают россиян. «Эх, братушки!» — хочется сказать о многих болгарских известиях. О причинах этой безрадостной действительности «Русской Планете» рассказывает юрист, директор православного фонда «Покров Пресвятой Богородицы», редактор интернет-портала «Православие. Болгария» (www.pravoslavie.bg) Пламен Сивов.

— Когда в Москве говорят «братья-славяне», подразумевают в первую очередь сербов и болгар, освобожденных Россией от турецкого ига. Улицы, названные в честь русских генералов, памятник Царю-Освободителю Александру II, воспоминания о «болгарско-русском славянском братстве» — все это живая реальность современной Болгарии. Как же сочетается историческая память и откровенно прозападный курс болгарского руководства? Два разнонаправленных вектора создают впечатление охватившей страну шизофрении… Возможно ли их объединить, или Болгария сделала европейский выбор окончательно?

— Тема отношений между Болгарией и Россией всегда имела две стороны. Первая — это духовное родство; вторая связяна с тем, что Болгария и Россия два самостоятельных государства, которые идут по своим путям развития, иногда проходящим через более или менее ярко выраженные конфликты.

Первый аспект, родство, можно сказать, особенно близок болгарской душе, и никакие политические потрясения не были в состоянии его искоренить. Еще с самого создания болгарской государственности, после Освободительной войны в 1878 году, часть болгарской элиты была связана с Россией и в культурном, и в политическом плане. Эта связь продолжалась и во времена Советского Союза, она существует и в наши дни. Но вопрос о российской идентичности, вся эта вечная дилемма Восток — Запад, которая всегда стояла перед Россией, находит отражение и в болгарском отношении ко всему русскому.

Оттуда и другой аспект этих сложных отношений — травматический опыт болгар после русского коммунизма, который ознаменовал нашу новейшую историю и обрек на эмоциональные крайности и наше сегодняшнее отношение к России. Вообще, чувства (нередко стихийно-иррациональные) как будто являются определяющим фактором: как нация мы разрываемся между яростным русофобством и русофильством, не успевая сделать трезвую оценку нашей истории и идти вперед. Прагматический подход, основанный на взаимном уважении между двумя нациями и с учетом собственных интересов, в современном болгарском отношении к России и в политике, и в культуре в наибольшем дефиците.

— Евросоюзовские реалии оказались совсем не такими, как ожидало большинство болгар, и речь не только об экономике (хотя она фактически погублена) или перспективах молодежи (которые весьма печальны). Болгарское общество — и это видно невооруженным глазом, не только по газетам или уличным граффити — погружено в глубокую депрессию. Если это так, какова ее главная причина? Способно ли общество выйти из этого состояния?

— После падения коммунизма в стране (1989 г.) болгарское общество действительно перетерпело срыв — и экономический, и духовный. Были разрушены социальные связи, модели поведения, экономика, мораль, законность. Вне идеологических клише наше вступление в ЕС дало один важный положительный результат — нам извне предложили правила поведения, которых мы были не способны придерживаться сами. Оставленное само по себе болгарское общество, без «твердой руки» прежней власти, находясь в условиях молодой демократии, но без навыков демократического поведения на всех уровнях, начинало превращаться в пародию на государство. Европейский союз дал людям некую надежду и направление (возможно, короткие и иллюзорные) и некие основные правила. Без этих вещей ситуация, наверное, вышла бы из-под контроля; существовала реальная опасность повтора косовского и югославского сценариев: прийти к гражданской войне или к чему-то еще серьезнее.

Наша сегодняшняя депрессия в наибольшей степени является результатом специфического национального характера, а не столько результатом остальных факторов (бедности, политической нестабильности). Мы – фундаментальные скептики, не верящие никому, особенно своим собственным лидерам. Да, это ведет к депрессии. Но у этого синдрома есть и положительная сторона — он защищает нас от слишком длительного пребывания в иллюзиях. Наши иллюзии — кратковременные, и поэтому их легче выносить.

— Мне довелось побывать в Болгарии в апреле 2013 года, когда страна оказалась перед лицом тяжелейшего политического и экономического кризиса. Патриарх призвал страну к трехдневной усиленной молитве, и президент поддержал этот призыв. Но в храмах было совсем немноголюдно. Чем объяснить это отсутствие интереса к вере и Церкви? Что первично для болгарского национального самосознания — религиозная или этническая идентичность?

— Один из возможных ответов на этот вопрос коренится в ответе на прежний — наш глубокий скептицизм ко всякой власти, ко всякому авторитету, ко всякому «великому рассказу»; ко всему, у чего есть потенциал придать смысл нашему существованию. И если в политической сфере такой скептицизм иногда может принести хорошие плоды, то в духовной сфере, увы, он наносит тяжелые поражения.

Болгария остается православной страной, но не так, как многие себе этопредставляют. Современные политически корректные представления о нашей «православности» имеют нечто общее с государственным протоколом, с этнографическим и культурным резервом, с определенными «историческими заслугами», с каким-то литературно-патриархальным умилением по утраченной невинности. Существенные измерения Православия и Церкви — как предельной тайны, как смысла и цели нашего коллективного сожительства, как души народа — все это отброшено, забыто, унижено.

Традиционно свыше 80% населения объявляют себя православными; церковь неизменно находится на первом месте среди институций с наивысшей степенью доверия — и в то же время причащающихся в храмах можно сосчитать на пальцах. А число причащающихся (и, соответственно, ведущих православную духовную жизнь) является единственным собственно православным критерием настоящих«размеров» нашей церкви. Если возьмем этот критерий, я не удивлюсь, если в Болгарской православной церкви окажется меньше верующих, чем в большинстве протестантских общностей. То есть традиционная церковь большинства может оказаться «меньшинственной».

А в общественном пространстве на данный момент доминирует один основной тон по отношению к Церкви — уничижительный. Когда речь идет о Церкви, критики особенно критичны, насмешники особенно остроумны и отъявленные враги Церкви особенно изобретательны.

— Одним из самых тяжелых впечатлений от Болгарии стала картина, увиденная в центре Велико Тырново. На облупившейся двери старого дома по улице Дм. Благоева висело традиционное болгарское поминальное объявление, извещавшее о годовщине со дня смерти Марийки Стоевой-Пешевой — «христианки по материнской линии от основания Второго Болгарского государства», дальней родственницы Стефана Стамболова, прошедшей через многие испытания, но никогда не падавшей духом — «верившей в Иисуса Христа и укреплявшейся». Дверь-в-дверь с этим трогательным поминанием завлекал посетителей призывными фото в больших стеклянных витринах секс-шоп «Эрос»… Символика этого соседства была просто душераздирающей… Пока что волны (бес)культурной унификации и освобождения страстей захлестывают не только Болгарию — топят они и Россию, проникают и в мусульманский мир…

— Вы говорите о равнодушии, которое ведет к китчу. Всякий китч порожден несовместимостью между возвышенным и низшим. Такие примеры можно найти во всякой массовой культуре без исключения. В Болгарии в последние годы драматический разрыв с высоким (или просто нормальным) вкусом и высокой культурой попадает под общим определением «чалга» — что-то вроде вашей «попсы», но с подчеркнутым восточным привкусом. Явление, которое затрагивает не только музыку, но и культуру в целом. И церковную культуру, к сожалению.

— Болгария исторически находится в православно-мусульманском пограничье. Возможны ли диалог и соработничество между представителями этих религий в Болгарии? На какой платформе? Актуальна ли для страны проблема исламского радикализма?

— В области исламо-христианского сожительства и диалога вновь наш опыт двусторонен. С одной стороны, он глубоко травматичен (пять веков османского рабства). С другой, бытовой стороны он выражается в нормальных отношениях с соседом-мусульманином, с коллегами с турецкими именами. На бытовом уровне в последние годы Болгария не допустила этнического напряжения и конфликта, как это случилось во многих других местах рядом с нами. И это является важным опытом и примером; это нечто, к чему надо возвращаться и оценивать снова.

В то же время мы слишком далеки от углубленного диалога с исламом как с религией — в основном из-за нехватки людей, реально способных вести такой диалог, и из-за глубокого религиозного безразличия в болгарском обществе. Нельзя вести межрелигиозный диалог, если ты сам не религиозен. В лучшем случае получилось бы нечто внешнее. В реальности спор неизбежен, несогласие по многим вопросам неминуемо. Но, оставаясь при своих различиях, мы можем сохранить уважение. На данный момент у нас нет настоящего уважения к другому, потому что мы не осознаем свою собственную идентичность.

— «Река времен в своем стремленьи/ Уносит все дела людей,/ И топит в пропасти забвенья/ Народы, царства и царей», — писал Гаврила Державин. И это совсем не то, что хочется пожелать братскому православному народу. Куда идет Болгария сейчас? Сохранят ли болгары православие, спасет ли оно их? Что будет со страной и людьми через десять, двадцать, тридцать лет.

— Болгария в настоящее время идет по избитому пути каждого потребительского общества, только у нас процессы очень быстрые и поэтому болезненные для широких групп населения. Такие процессы создают глубокое размежеванье между людьми, и общество теряет свою целостность. На этом пути места для Церкви — такого, какое она имела в прошлом, — элитами не предусматривается. Сама Церковь не способна заявить это по-настоящему – через свидетельства и примеры, а не только с помощью сокрушительных проповедей против западного образа жизни, что бы это ни означало. Поэтому могу только молиться, чтобы упадок не принес нам невыносимые страдания. Чтобы надвигающиеся гонения были ясно осознаны и приняты с христианской честью. Чтобы Христово стадо в нашей стране было небольшим, но верным. Чтобы, когда в один день человечество встретит своего Спасителя, в хоре голосов, приветствующих Его как Царя и Бога, была слышна и болгарская речь.

Трудные судьбы болгарского православия

Наталья МОРОЗОВА, Православие и мир

Православие в Болгарии со стороны понять очень трудно. С одной стороны, каждый русский турист или паломник с радостью, как и в любой православной стране, откроет для себя, что богослужение совершается на таком родном церковно-славянском языке. Но не во всяком храме можно причаститься, даже в воскресный день, в самых больших монастырях едва ли больше 10 монахов…

Мы беседуем с иеромонахом Зотиком (Гаевским) о его пути к вере, к служению во священном сане, служению в Болгарии и о судьбах болгарского православия.

Монашество – это на всю жизнь

Батюшка, расскажите, пожалуйста, как Вы пришли к вере?

Я родился в православной воцерковленной семье. Мама воспитала меня в православной вере. С детства она не просто водила меня в церковь, а приобщала к церковным таинствам, к духовной жизни. Мы старались всей семьей часто причащаться – и не только в Великий, Рождественский посты, но и вне пощений. После школы я решил поступить в Духовную семинарию.

А как Ваши сверстники относились к тому, что Вы ходите в храм, да еще и в Семинарию решили поступать?

Нормально, и даже с уважением. Спрашивали, у кого какие были вопросы, о церковной жизни. А я старался по мере возможности отвечать.

Батюшка, а почему именно монашество, а не белое духовенство? Значит, это призвание?

Я родился в Молдавии, а народ там православный и отношение к Православной Церкви у него хорошее. После школы я поступил в Кишеневскую Духовную семинарию, которая находится на территории Свято-Вознесенского Ново-Нямецкого Кицканского мужского монастыря. И это очень повлияло на мой выбор. Наблюдение монашеской жизни вблизи сыграло свою роль – я укрепился в своем желании посвятить всю жизнь служению Богу.

Я думаю, что неправильно говорить, что это призвание некоторых. Все мы призваны Богом, и Он всех нас призывает к Себе. Все зависит от того, кто отзовется на этот призыв Божий.

А как Ваши родители приняли Ваш выбор?

И мама, и папа нормально отнеслись к этому. Правда, мама переживала, что я был еще молод. Мне было восемнадцать лет, когда я стал послушником. Единственный совет ее был, чтобы я не торопился с принятием монашеского пострига: “Не торопись, потому что монашество – это на всю жизнь. Это ни на день, ни на два, ни на год, на всю жизнь.”

Православие в Болгарии

Батюшка, расскажите пожалуйста, как Вы оказались в Болгарии?

После того, как я закончил Кишеневскую духовную семинарию, мой научный руководитель предложил мне обучаться в Болгарии, в Софии, на Богословском факультете.

Почему в Болгарии, а не в Киеве или в Москве?

Желающих обучаться в Москве, в Киеве, в Троице-Сергиевой Лавре было много, а поступить в Московскую духовную академию очень сложно. В Болгарию меня бы направили по обмену, то есть я бы учился на Богословском факультете в Софии без поступления. Также мне была очень интересна эта православная страна.

Болгария похожа на Молдавию?

Нет, не похожа. Потому что болгары – это славяне, а молдаване принадлежат к другой группе – к романской. Румыны и молдаване похожи между собой по традициям и обычаям, а болгары и молдаване – в вере православной.

Скажите, пожалуйста, а что Вы думаете делать после окончания обучения на Богословском факультете в Софии?

Конечно, пути Господни неисповедимы, но думаю вернуться в Молдавию, преподавать в Духовной семинарии или в Духовной академии. Если будет возможность преподавать в светском учебном заведении, конечно же, с удовольствием воспользуюсь ею.

Когда Вы приехали в Болгарию, что Вас поразило? Есть ли отличия в вере? Многие отмечают, что в Болгарии происходит оскудение веры. Так ли это?

Да, на самом деле это так. Во-первых, удручающая картина в воскресные и в праздничные дни – храмы в Болгарии полупустые. Нет такой церковной жизни, которую я видел в Молдавии, на Украине, в России, в Греции, в Сербии. Здесь как-будто духовное омерщвление.

А почему это, на Ваш взгляд, происходит?

Я искал ответы на этот вопрос, но ответить на него очень трудно. Нужно хорошо знать специфику болгарского народа, менталитет, историческое прошлое.

Возможно, сказывается зависимость от Турции в течение нескольких столетий?

Я думаю, что нет. Под турецким владычеством были и греки, и сербы. Но в Сербии и Греции храмы в воскресные дни заполнены до предела.

В советское время были ли гонения на православных в Болгарии?

Да, в те времена были. Но не такие, как, скажем, в СССР. Почти ни одного храма в Болгарии не было разрушено. То есть все церкви, все монастыри сохранены. Не было гонений против священнослужителей, против православных. Коммунистический режим в Болгарии довольно лояльно относился к Православной Церкви. Единственный случай, это убийство архимандрита Бориса в Благоевоградской епархии одним ревностным коммунистом. Но это – исключение.

Батюшка, а молодежь приходит в храм?

Приходит, но только чтобы зажечь свечку, перекреститься, попросить священника прочитать молитву о здравии.

А как Вы относитесь к тому, что болгарские прихожанки не носят платков?

Я думаю, что в каждой православной стране есть свои традиции, свои обычаи. Если в России православные женщины носят платки, то здесь, на Балканах – нет. Почему я говорю на Балканах? Потому что платками не покрывают голову не только женщины Болгарии, но и Греции, Сербии. Это местная традиция – ходить женщинам в храм без головных уборов, без платков. Думаю, не нужно русским туристам, паломникам возмущаться по поводу того, что болгарки не носят платков. Это же их традиция.

Батюшка, очень многие русские паломники удивляются, почему в болгарских храмах на литургии не всегда причащают. Почему так бывает?

Да, это проблема в Болгарии. Потому, что в турецкий и в царский период, в период коммунизма люди очень редко ходили в храм и очень редко причащались. Да и в России в советский период православные тоже не всегда имели возможность принять Святых Христовых Таин. Обычно ограничивались причастием несколько раз в году, в том числе в Великий пост. Сейчас же мы замечаем перемены в православной жизни России – духовное возрождение, воцерковление многих. Люди ходят в храм, причащаются часто, чуть ли не каждое воскресенье. А в Болгарии имеется негласное учение, что православные должны причащаться не более четырех раз в год, то есть во время постов. К сожалению, эту точку зрения поддерживают многие священнослужители, архипастыри Болгарской православной Церкви. Хотя мы не находим ни в Священном писании, ни в учениях святых отцов подтверждения того, что православные христиане должны причащаться только четыре раза в год.

Несмотря на то, что и Вы, и я заметили омерщвление духовной жизни в Болгарии, как бы отсутствие церковной жизни, нужно признать, что это – святая земля, здесь чуть ли не на каждом шагу святыни. В этой небольшой стране насчитывается около пятисот православных монашеских обителей. Представляете?

Источники:

http://zdamsam.ru/b67419.html
http://pravoslavie.ru/93159.html
http://ru.pravoslavie.bg/%D1%82%D1%80%D1%83%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B5-%D1%81%D1%83%D0%B4%D1%8C%D0%B1%D1%8B-%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0/