Священник александр денисенко где служит. Строгая радость подвига

Священник александр денисенко где служит. Строгая радость подвига

ОН РЫЛ СЕБЕ МОГИЛУ И МОЛИЛСЯ.

В старинном селе Охона Пес­товского района жил и служил в храме Святой Троицы один из ста­рейших священников Боровичского благочиния — отец Василий Дени­сенко. Жизнь его — поучительный пример многолетнего бесстрашно­го служения Богу и Церкви.

Воспитанный в глубоко верующей семье, он не представлял себе жизни без Бога, без церкви, без икон, без молитвы. Атеизм, упорно насаждав­шийся в школе, не касался его души; мальчик проходил через него, как сквозь пустое место, которое пройти нужно, но тратить силы на споры и доказательства необязательно. Вот эта цельность характера, эта убежден­ность не вызывала даже садистского желания предложить школьнику Васе Денисенко вступить в пионеры и комсомольцы. Стахановцем, однако, он стал в 15 лет. Потому что рабо­тал, как и его отец, по 20 часов в сутки. И лучше всех, и больше всех. За что через год и угодил к немцам – им рабы требовались неленивые.

Внезапная смерть ждала его в виде немца, заставившего рыть могилу самому себе. Когда дорыл – немец вытащил пистолет. Спасти могло только чудо. И оно явилось в образе другого немца, завязавшего какой-то спор с тем, кто хотел его убить. Немец с пистолетом куда-то убежал, а вернувшись, при­казал закопать вырытую яму. Было это в 42-м году.

Уже в 43-м он почувствовал, что Господь оберегает его. Кто, к приме­ру, от бомбежки бежит из бомбоубе­жища? Он был единственным. И на его глазах прямо на бомбоубежище упала многотонная бомба. Благодаря какому провидению он убежал в сто­рону, противоположную той, куда бе­жали все, – он не мог на это отве­тить. Но он оставался жить – и это было лучшим доказательством Его за­ступничества.

Другой раз он видел смерть в ап­реле 45-го, когда союзнические само­леты черными тучами летали над Гер­манией, превращая землю в пусты­ню – ни одного зеленого стебля. Тогда они втроем — он, графиня-немка и поляк — стояли на коленях в воронке, тесно прижавшись друг к другу и поляк шептал ему на уха «Молись, молись, Вашек, мы тебе хлеба дадим». Так и молились втроем истинной экуменистической молит­вой. На том страшном поле они трое и уцелели: четыре бомбы, упавшие рядом с ними, не разорвались.

После возвращения домой мать сказала ему, что все время, пока он был в Германии, она ходила к черни­говскому архипастырю Лаврентию, который говорил ей всегда одно и то же «Он жив». И молился за него.

Правда, вернулся домой в родное село он не сразу – после немецких лагерей были советские. Оттуда, с Урала, привез и свою будущую жену. Подкупило его то, что была она круг­лой сиротой, а обрадовало, когда уви­дел на ее шее крестик. Прожили они с матушкой Антониной долгую жизнь, до самой ее смерти, ни разу не по­вздорив.

После работы и в воскресенья он спешил в храм пять лет бок о бок со строгим священником Пантелеймоном Марченко, и только потом рукополо­жение и назначение на службу в пер­вый свой храм Успения Божией Ма­тери в село Новые Боровичи, что на Черниговщине.

Как пережил хрущевские погро­мы – отдельная песня. Главным для зачинщиков было — добиться от свя­щеннослужителей «добровольного, сознательного» отказа от служения, отречения от веры, признания, что храм как таковой вообще не нужен. Идеологи погрома требовали — под­пиши бумаги о закрытии своей цер­кви. Он долгое время не являлся по повесткам в райисполком, а когда, на­конец благочинный все же направил его туда, он сказал твердо «Никогда моя рука этих бумаг не коснется», и смахнул их прямо через стол. Жест сей был признан возмутительным, и начались иные мытарства отца Васи­лия: служить негде, назначения не дают, никого судьба твоя не волнует. Поехал на юг, был на Кавказе – в Иверской обители. Наконец, в Харь­кове увидел во сне Божию Матерь. Она явилась вся в голубом и сказала: «Езжай туда», – указав рукою на север. И добавила: «Служить будешь до старости ».

Он вернулся в Чернигов, и вско­рости туда пришел запрос из Новгорода с просьбой прислать священни­ка. 1 мая 1964 года приехал на стан­цию Батецкая. Была Великая Суббота. Прямо с поезда, разузнав дорогу, он отправился в Мроткино на службу. А Пасху встречал уже в Новгороде. Не застав никого в епархии, отпра­вился в Филипповскую церковь, где встретился с епископом Сергием (Голубцовым). «Откуда?» – «Из Черни­гова». -«Молитесь с нами».

Уполномоченный долго рассмат­ривал его документы, а потом ска­зал, как отрезал: «Я вас принимаю!» И послал в Мроткино. На полгода. А потом – в Охону.

Наверняка в память о голубом видении Богородицы храм свой отец Василий красит в голубой цвет. На протяжении почти 30 лет Троицкая охонская церковь была единственной действующей на весь Пестовский район. И как ни старались власти показать, что никчемное это занятие Богослужение — и что после смерти последних старушек в церковь никто не придет, но в воскресные дни и на праздники, особенно в Троицу, село оживало, храм заполнялся народом, а бабушки все никак не вымирали.

Сейчас в старинной охонской церкви малолюдно – об этом отец Василий говорит «со смешанными чувствами печали и радости». Печа­ли – потому что его приход стал меньше. И радости — потому что и в Пестове, и в Вятке, и в Кирве появи­лись свои приходы, вновь восстанав­ливаются поруганные святыни.

У него остались те, кто идет не только в церковь, но и к «своему батюшке», кому по душе правила именно этой церкви. А правила эти просты и постоянны: ни одной ли­тургии без всенощной. Полностью, без сокращений читаются часы. Главное в храме – служба, молитва. Все посторонние вопросы оставь за порогом церкви. Не можешь – тянет тебя не молиться, а с соседкой раз­говаривать — ступай в клуб.

Много ездит по требам, даже не в своем приходе – старые люди привы­кли и приглашают его. Вот и сегодня приехал от 90-летней старушки, с ко­торой каждое лето, вплоть до про­шедшего, заготавливал дрова для церкви. А их на зиму надо – 200 кубометров. А ему и самому уже 72. – Батюшка, вы что же, вместо отпуска дрова заготовляли каждое лето?

Я и не знаю, что такое отпуск. Вот беру в лес две белые рубахм. одна взмокнет – надеваю другую, а мокрую на шест да на ветер просу шивать – вот тебе и отпуск.

– Отец Василий, современные доктора сказали бы, что не умеете отдыхать, расслабляться, а это вред­но в современной действительности.

– Да вот пьянство еще вреднее, а ведь пьют. И от него лучшее лекарст­во – работа. “Трудиться в поте лица” нам заповедал Господь. Тру­диться и молиться. Я на всю жизнь запомнил, как в моем родном селе Орловка сосед наш, когда отец, уже старенький, пришел к нему дров вы­писать, усадил отца на свой стул, собрал народ и сказал: «Вот, смотрите, это человек, который не давал мне спать!» Отец мой действительно спал самое большое четыре часа. Днем работал в поле, а ночью — у нас большой ткацкий станок в доме стоял, и всю ночь этот станок рабо­тал. А дожил отец до глубокой ста­рости. И тоже про отпуск не слыхивал. Знал, что Господь человеку дал один день для отдыха – воскресенье. Деда своего тоже часто вспоминаю, мне о нем и односельчане не дадут забыть – милосердный был человек, долгую и светлую память о себе оставил. Был старостой в церкви, от архиерея серебряный пояс заслужил. А по материнской линии все певчие были, грудным ребенком я чаще на клиросе, чем в колыбели, лежал.

Память у отца Василия феноме­нальная. То, что происходило полве­ка и более назад помнит детально и говорит образно, красочно, подробно.

-Люди, судьбы, события, даты , как вы все это помните -отец Василий?

– Все помню. Но когда уезжаю куда-то, целый чемодан синодиков за собой вожу.

– А как же! Чтобы не пропустить кого-либо по ошибке, чтобы всех помянуть, кого знал. Особенно – кого не успел причастить перед смертью. Помните, было время, когда запрещали приходить на дом причащать? Вот за тех особенно молюсь. Некоторых вот уже 40 лет как поминаю.

В 2003 году преставился ко Господу добрый пастырь стада Христова отец Василий. Могила его находится перед алтарем церкви, где он служил без малого 40 лет. Рядом покоится прах его верной спутницы Антонины. День и ночь горят лампады на их могилах. Люди помнят и чтут его память, часто заходя помолиться и побеседовать с ним, веря, что он по-прежнему чуток к их мольбам и просьбам.

Всей своей жизнью, непоколебимой верой и служением Церкви снискал Василий Евлампиевич Денисенко любовь и уважение пестовчан.

Строгая радость подвига. Беседа со священником Николаем Денисенко

— Да как же нынешнему школьнику поститься: ему же в школьной столовой постного не предложат…

— И в школе тоже можно от чего-то воздержаться, а в более строгие дни и вовсе не пойти в столовую… И в прочие дни сосиски есть не обязательно, можно поделиться ими с другом. Не обязательно показывать, что ты великий постник, — просто сказать: «Что-то мне неохота сегодня, съешь ты!» Раньше, когда я учился, и буфетов в школе не было, и вопросов таких не возникало.

— А ведь сейчас считается, что детям поститься вредно, да и взрослым то и дело даётся поблажка… Может быть, сейчас времена другие — в этом всё дело?

— Времена действительно изменились. Мы росли в годы хрущёвских гонений, когда вся жизнь у детей священника была — ну, подвиг не подвиг… Во всяком случае она постоянно требовала твёрдости душевной. Не знаю, как у кого, а у нас детские годы были непростыми… Вот миновал строгий, суровый пост, за ним радостная — по-настоящему радостная! — Пасха… Даже простое яичко кажется невероятно вкусным после настоящего поста, а у нас на пасхальном столе были не только яйца: родители старались, чтобы разговление было богатым. Так вот, миновало весёлое пасхальное застолье, в понедельник — в школу, а там перед началом занятий — линейка: «Кто на Пасху был в церкви? Шаг вперёд!» Мы выходим… Горько об этом вспоминать. Могли хлеба в магазине не дать: в хрущёвские годы трудно бывало с хлебом; приходишь в магазин, а тебе: «Семье священника хлеба нет!» Однажды сестре поставили двойку за отлично написанное сочинение — просто так, в плане борьбы с религией. Отец не побоялся, взял сестрину тетрадку и поехал в Новгород к уполномоченному. А там в ту пору знаете какие были уполномоченные? Из бывших начальников тюрем — на них смотреть-то было страшно… Но отец настоял на своём: сочинение пересмотрели, оценку исправили.

— Я слышал, отец ваш был непростым человеком…

— Что значит «непростым»? Его Господь вёл всю жизнь. Сам он родом с Украины, во время войны ещё подростком увезли его в Германию. Как мать о нём убивалась! И, как женщина верующая, ходила к знаменитому в тех краях старцу Лаврентию — святой Лаврентий Черниговский — знаете, наверное? Старец сказал моей бабушке: «Ты за сына не тревожься — он жив, хоть и страдает сильно. Но домой вернётся обязательно, ты только жди!» И действительно, чего только отец в Германии не натерпелся! Но всякий раз, когда дело шло к его гибели, Господь вмешивался и чудесным образом отводил беду. Однажды немец решил его за что-то расстрелять. Вывел в поле, приказал копать могилу, приготовил винтовку… И вот уже и винтовка поднята — откуда ни возьмись является другой немец и тому, первому: «Ты что здесь делаешь! Иди скорее шнапс пить, а то без тебя всё выпьют!» Тот приказал отцу не отлучаться и побежал пьянствовать. Отец постоял-постоял, потом взял лопату, закопал могилу и ушёл. И больше его этот немец не трогал. В другой раз он пережидал в бомбоубежище авианалёт. Бомба попала прямо в убежище — все погибли, он один целым остался. Он работал на фабрике, в условиях сравнительно неплохих, но тут его решили перевести в лагерь, откуда живым никто не возвращался. Погрузили их партию в машину, — и тут мотор заглох. Пока чинили, пока искали новую, дело само собой замялось и отец остался на фабрике… Вернулся домой с твёрдым намерением: «Раз Господь так меня берёг, буду оставшуюся жизнь служить ему. Стану священником». Принял сан… Но этот путь у него тоже был очень нелёгким… О нём книгу можно писать: как ему Богородица являлась, как он служил в Новгородской епархии, в глухой деревеньке… И в эту глухомань к нему столько народу приезжало за молитвой, за советом — из Ленинграда, из Москвы, Вологды, Ростова… А как отец ездил по району, когда нужно было причастить больного: на машине, потом на моторной лодке по реке, потом на лошадях по лесу — и только так добирались до деревни. И обратно тем же порядком: одна церковь была на район. А как хоронили покойников в весеннее или осеннее бездорожье? — лошади вязнут в грязи… Делали особую волокушу: на сани клали еловые лапки, на них ставили гроб, батюшка рядом садился, и трактор тянет всё это сооружение на кладбище…

Всё это было у меня перед глазами, всё проходило через моё сердце, но, знаете, никакого страха во мне не было, и когда пришла пора, я не задумываясь выбрал путь священника…

— Вы ведь тоже начинали ещё в годы гонений.

— Ну, в ту пору таких явных репрессий уже не было, но бед всевозможных хватало. Вот вы говорите — Пасха… А вы знаете, что здесь, в Луге, у меня несколько раз ночное пасхальное богослужение бывало сорвано? И это ещё совсем недавно — в начале 80-х… Представьте себе: Пасхальная ночь, только что закончился крестный ход, а рядом, в клубе, закончились танцы. Вся молодёжь, изрядно разогретая и танцами и вином, валит в храм. В храме стоит шум, гам, начинаются драки — мы зовём милицию, но та не спешит являться… Снаружи кто-то начинает бросать камни и бутылки в окна… Что тут делать? Несколько раз служба срывалась. В конце концов мы придумали: окна на Пасху стали закрывать металлической сеткой, а пьяных от храма отгоняли своими силами ещё на подходе. Причём, чтобы не устраивать скандал, делали так: говорили молодёжи: «Как только начнется богослужение, двери закроем до утра. Хотите провести всю ночь в храме? Будете с нами молиться?» Желающих не находилось — все мирно поворачивали обратно.

— Вам Господь не давал забыть, что христианская жизнь — это подвиг, что всякую Пасху надо выстрадать. А мы, похоже, начинаем это забывать… А в результате и Пасха проходит мимо нас: всё чаще слышишь от людей, что никакой пасхальной радости они на службе не испытывают, что праздники не задевают сердца…

— Своих трудностей и сейчас хватает, но ведь дело даже не в них… Беды и скорби у каждого есть — и у церковного человека, и у нецерковного. Но христианину должна сопутствовать радость от своего духовного подвига, от общения с Богом, от сознания величия Божия. Её надо взрастить у себя в душе, чтобы вместе с апостолом Фомой сказать: «Господь и Бог мой!» Эта будет Пасха не внешняя, не человеческая, а духовная, ангельская. Люди всё ещё по-язычески подходят к Богу: «Я столько молился, а мне не повезло. Я столько постился, а у меня такое искушение в семье. » Это чисто языческое у нас: мы постимся и ждём, что Бог в ответ пришлёт нам благодарственную грамоту с печатью. Надо честнее относиться к своей жизни, к своей душе. Но сейчас много говорится о том, что пост — он не в воздержании от пищи, а в укрощении души… И всё-таки когда говоришь с верующими о посте, ни одного вопроса о духовном от них не слышишь… Людей интересует одно: что можно есть, а что нельзя… Значит, для них это по-прежнему важно. И, значит, важно напоминать снова и снова: «Благодать приходит через смирение, а смирение — через строгость и воздержание!» Без строгости мы никогда не почувствуем эту несказанную радость. Ведь взять прп. Серафима Саровского: он Пасху круглый год ощущал, а почему? От строгости своей жизни. Питался одной травой, а в душе и на устах непрестанно: «Христос Воскресе!» Для него Пасха продолжалась круглый год. Пасхальная радость не похожа на простую человеческую радость: это чувство небесное, его словами не объяснить.

Бед же хватает и сегодня. Вот наш Воскресенский собор: изу-мительное по красоте здание — второго такого в Луге нет. Но он до сих пор не восстановлен, и нет желающих помочь нам в его возрождении: ни администрация, ни предприниматели не спешат украсить родной город. И сердцем переживаешь, что люди не ценят труд своих предков. Но работа идёт — чудом Божиим, но идёт: к Пасхе надеемся завершить колокольню. Как-то по копеечке деньги появляются… Что же нам — плакать прикажете на Пасху, что храм до сих пор не восстановлен? Нет, мы лучше будем радоваться, что Господь даёт нам сил трудиться, что Он посылает нам какую-то помощь… Хоть капельку, да мы сделали — Бог позволил нам потрудиться, — и это достойная причина для радости. Так и всем советую: Бог дал нам возможность потрудиться Ему Великим постом, — будем радоваться этому. Бог позволил нам дойти до праздника Пасхи — это тоже радость. Радость рождается из подвига — понесём же то, что нам дано, и радость не минует нас.

Рассказы о священниках-героях, о которых СМИ часто умалчивают

Почему мы не знаем о Церкви и её служителях ничего хорошего? Неужели Святого Духа в Ней не осталось, а присутствуют лишь […]

Почему мы не знаем о Церкви и её служителях ничего хорошего? Неужели Святого Духа в Ней не осталось, а присутствуют лишь “пьяные попы на джипах?” Отнюдь!

Почему происходит так, что СМИ рассказывают о пьяных попах, а о священниках-героях молчат мы уже объясняли в одной из предыдущих публикаций – это обусловлено погоней журналистов за популярностью, так как давно замечено, что негативная информация, т.н. “жареные факты” почему-то трогает общество сильнее, чем благородные деяния.

Иначе говоря, спрос рождает предложение и, чтобы в новостях было меньше негатива, надо начать с себя и перестать им интересоваться и пересказывать всякие гадости и сплетни ближним, тогда и журналисты перестанут гоняться за гадостями и начнут прославлять подвиги святых, защитников Родины, врачей и меценатов.

Ну а пока отечественные медиа-гиганты не встали на путь освящения всего наилучшего, этим займёмся мы и расскажем вам несколько историй о священниках, совершивших подвиги. Пользуясь случаем, также порекомендуем читателям портал “Гордость России”, где рассказано о некоторых из них.

1. Епископ Лонгин (Жар), ставший отцом для 400 сирот

На Западной Украине живёт и трудится удивительный архиерей – епископ Банченский, викарий Черновицкой епархии, о котором Православному миру широко возвестил фильм “Форпост”.

Владыка Лонгин, ещё будучи священником, отстроил Свято-Вознесенский мужской монастырь в Черновицкой области Украины и при нем основал церковный интернат для более чем 1000 детей сирот и детей-инвалидов, более 400 из которых он усыновил.

Помимо своих пастырских обязанностей по возрождению Православия на Украине, владыка Лонгин много лет занимается воспитанием принятых на свое попечение детей.

В последние годы от также активно выступал против начала, а затем продолжения развязанной киевским нацистским режимом гражданской войны на Юго-Востоке Украины. И это несмотря на регулярные угрозы в свой адрес со стороны раскольников и неонацистов.

2. Священник Борис Кицко из Пермского края и его приют

Этот священнослужитель совершает подвиг под стать владыке Лонгину, окормляя детский приют при Свято-Лазаревском монастыре. Благодаря его заботам уже более 170 детей получили путёвку в жизнь.

“Жил как все, по образованию я газоэлектросварщик, в армии отслужил, работал на оборонном заводе. Но детская мечта была сильнее. Я с самого детства хотел быть священником. Даже в детстве я играл в священников, в службу. Сейчас я благочинный храмов Верещагинского церковного округа Пермской епархии. Главным делом свой жизни считаю окормление приюта при Свято-Лазаревском монастыре”, – рассказывает о себе сам отец Борис

В 90-е отец Борис, видя бедственное положение многих семей где люди буквально выживали, а дети просили подаяние, задумал создать церковный приют с раздельным воспитанием мальчиков и девочек по образцу тех, что веками существовали в дореволюционной России.

И священник воплотил свою задумку в жизнь: “На базе нашей общины (даже еще не было монастыря) храма Александра Невского, обсудив эту идею с прихожанами на приходском собрании, мы решили создать приют. Поначалу, конечно, было трудно.

Мы обратились к местным властям. Нам передали помещение бывшей заброшенной школы в 12 километрах от города. Общими усилиями мы восстановили здание и открыли в нем приют. Я очень благодарен всем тем, кто принимал участие в этом богоугодном деле.

За годы существования приюта мы в буквальном смысле дали путевку в жизнь 170 ребятишкам. Шесть моих подопечных пошли по моим стопам и стали священнослужителями. Многие создали свои семьи, выросли хорошими людьми”.

3. Протоиерей Владимир Креслянский, молившийся о том, чтобы Господь спас людей от бомбёжки

Это было совсем недавно – в Луганске в 2014 году. 31 июля киевские власти начали карательную операцию на Юго-Востоке собственной страны. В результате бомбардировки Луганска запрещенными кассетными бомбами героически погиб протоиерей Владимир Креслянский, клирик Свято-Георгиевского храма (Серова, 170), у которого осталось пятеро детей.

Что может поделать простой невооружённый человек во время войны? Бежать и прятаться. Но какую долю выбирает в такой ситуации настоящий христианский пастырь – молиться и ободрять верующих.

Одна из жительниц Луганска рассказывала, что отец Владимир за 15 минут до очередного взрыва заходил к ней домой. Священник дал женщине пояс «Живые помощи» и сказал: “Молитесь! Наденьте крест нательный!

В это время на Луганск были сброшены кассетные бомбы. Одним из первых разрывов отец Владимир был смертельно ранен, но встал на колени и стал творить молитву Богу, чтобы он уберёг от смерти других луганчан.

И Господь явил чудо по молитвам умирающего священника — неразорвавшиеся бомбы, созданные для поражения огромного количества людей, плавно вошли в асфальт и в землю так, что никто более от этого страшного оружия не пострадал.

4. Архимандрит Илия Картозия, уступивший место в шлюпке женщине с ребёнком на горящем судне

Это произошло также совсем недавно, 28 декабря 2014 года.

Отец Илия, являвшийся настоятелем обители святого Давида Строителя в Мцхете, совершал паломничество к мощам святителя Николая Чудотворца в Бари и Господь судил ему стать пассажиром злополучного греческого парома «Norman Atlantic», загоревшегося во время перехода по Средиземному морю, на котором погибло несколько человек. Одним из них стал грузинский архимандрит.

Но погиб он как настоящий пастырь – отец Илия ободрял паникующих пассажиров и помогал им в эвакуации. А когда подошла его очередь, он остался на горящем пароме, уступив своё место в шлюпке женщине с маленькой девочкой.

5. Отец Дмитрий Березин и “Батя” – журнал для пап

Этот священник не то чтобы совершил подвиг, но проявил настоящую пастырскую интуицию и придумал проект, действительно очень нужный сейчас Церкви и обществу – журнал для отцов, который объясняет сильной половине человечества, как им быть и оставаться мужчинами.

“Мы долго думали о том, что влияет на столь бедственное положение семьи в жизни нашей страны. И пришли к выводу, что куда-то пропали отцы. Как в песне Владимира Высоцкого: «Так случилось – мужчины ушли». Но только в песне они ушли на войну, а в жизни? В жизни они ушли от ответственности, от проблем, ушли в свои слабости и зависимости (алкоголь, наркотики, азартные игры, разврат), сбежали, побросав жен и детей. В нашей стране очень многие отцы разучились быть папами.

Чтобы донести до общества свою позицию, мы решили создать такой проект. Мало посадить дерево, построить дом и родить сына. Сына надо воспитать. Наш журнал рассказывает о мужчинах, которые могут быть образцом для подражания, о счастливых семьях. Кроме того, есть много материалов прикладного характера. Например, как с ребенком сделать дома несложный физический опыт, или куда сходить в поход, или что-то смастерить.

Еще на сайте есть раздел рекомендованной литературы для детей и много других интересных разделов. Всех их объединяет одно – мужской взгляд, подход. Авторы в основном у нас мужчины. Есть раздел «Отцы великих», мы рассказываем об отцах известных людей, а также о том, какими отцами были сами эти известные люди”, – рассказывает редактор “Бати” отец Дмитрий.

6. Иерей Евгений Мозяков спас мальчика, упавшего в пожарный колодец

“В тот день мы убирали картофель с ребятишками в воскресной школе. Я поехал забирать ребят, чтобы отвести их домой. По дороге увидел машину скорой помощи, остановился. Ко мне подбежали девочки: «Помогите! Мальчик утонул».

Я выбежал навстречу сотрудникам скорой, народу было много. Оказалось, мальчишки играли около пожарного колодца, он был не закрыт, и один из ребят из любопытства полез его посмотреть… Упал в холодную воду. Ее в колодце было немного, но ребенку всего 9 лет. Когда я подбежал к колодцу, Ваня барахтался на поверхности. Взрослые скинули ему тонкий пожарный шланг, он зацепился за него и пытался удержаться. Мы все вместе начали тянуть: раз, второй… Поднимали мальчика. Но ледяная вода сковала руки ребенка, сил у него почти не было. Ваня сорвался вниз…

Времени на раздумья не оставалось, действовать нужно было моментально. Ребенок мог замерзнуть или захлебнуться. Я спрыгнул в колодец. Холодная вода на мгновение «обожгла» тело. Подтянул Ваню к себе и сам ухватился за шланг”, – рассказывал сам отец Евгений.

В итоге Ваня был спасён и своевременно доставлен в больницу, а отец Евгений, сам отец троих детей, продолжил своё служение в храме Успения Пресвятой Богородицы в Пошехонье.

7. Священник Александр Карпец из Крымска спас 50 человек во время наводнения

27-летний настоятель Свято-Михаило-Архангельского храма вместе с двумя прихожанами всю ночь на резиновой лодке переправлял потерпевших из зоны затопления на безопасные территории.

Первым делом священник и его помощники отправились к Казанскому храму, который расположен в низине. Когда резиновая лодка достигла храма, он уже был залит водой на пять метров. Забрав здесь пожилого сторожа и свечницу, священник и его помощники доставили их в безопасное место.

Одну из своих прихожанок 80-летнюю Клавдию Высочину священник на руках вплавь вынес из затопленного дома, так как старушка сидела на сундуке и не могла сама подплыть к лодке.

Спасательная операция на утлой лодчонке при свете карманного фонарика продолжалась всю ночь. Уже утром резиновая лодка порвалась, и только это заставило священника прекратить спасательный рейс, однако отец Александр не прекратил помогать потерпевшим: на храмовой территории была организована полевая кухня. А в самом храме не прекращается служба о здравии выживших и упокоении погибших.

8. Священник Алексей Перегудов спас жизнь жениху на свадьбе

Во время венчания жених, видимо переволновавшись, неожиданно потерял сознание. Единственным, кто не растерялся в этой ситуации, оказался иерей Алексей.

Священник быстро осмотрел лежащего, заподозрил остановку сердца и оказал первую помощь, включая непрямой массаж сердца, который он до этого видел лишь в кино.

В итоге таинство было благополучно завершено и счастливые жених с невестой отправились домой.

9. Игумен Тихон (Тюрюмин), пострадав во время ДТП, стал спасать остальных участников аварии

В 2015 году на трассе в Хабаровском крае случилась серьёзная дорожная авария – столкнулись два автобуса. Пассажиром одного из них был игумен Тихон.

Секретарь Амурской епархии и настоятель кафедрального собора во имя святого пророка Божия Илии города Комсомольска-на-Амуре, получив серьезные травмы в ДТП, до последнего помогал другим пассажирам.

По словам очевидцев аварии, отец Тихон, сам имея серьезные травмы (множественный перелом ребер, гемоторакс, проникающее ранение левого глаза, множественные ссадины и ушибы туловища и конечностей), помогал вытаскивать пострадавших из покореженных автобусов.

10. Украинский священник Георгий Гладыш спас тонущего человека из полыньи

Иерей Георгий Гладыш служит в посёлке Божедаровка неподалёку от Кривого Рога.

Утром, 23 февраля, проезжая мимо одного из местных водоёмов после богослужения, священник услышал призыв о помощи: «Спасите! Помогите!» Батюшка не растерялся, снял с себя одежду, перекрестился и бросился в ледяную воду спасать тонущего мужчину, как оказалось – рыбака.

Отец Георгий обвязал утопающего веревкой и с помощью подбежавших мужчин вытащил потерпевшего из воды. От переохлаждения и обессиливания рыбак потерял сознание. Сбежавшиеся на крик люди вызвали полицию, МЧС и скорую помощь.

После героического поступка священник оделся и буднично поехал дальше совершать требы, а потерпевшего отправили в больницу.

11. Гомельский епископ Стефан спас девушку от самоубийства

Епископ Гомельский и Жлобинский Стефан убедил девушку не совершать самоубийство. Девушка стояла на пешеходном мосту через реку Сож возле Дворцово-паркового ансамбля и собиралась прыгнуть вниз, – сообщает газета «Комсомольская Правда».

Падение оказалось бы смертельным, так как девушка забралась на самую высокую точку моста – 30-35 метров над рекой. По словам очевидцев, она никого не подпускала к себе, угрожала спрыгнуть и заявляла, что не слезет с моста, пока сюда не придет ее мать. Сотрудники МЧС и правоохранительные органы оказались бессильны. Уговорить девушку спуститься смог лишь епископ Гомельский и Жлобинский Стефан, чье епархиальное управление находилось недалеко от места потенциальной трагедии.

Владыка взял девушку под свою опеку и увел ее в епархиальное управление, отказавшись от общения с прессой со словами «я не герой».

Источники:

http://ohona.prihod.ru/obyavleniya/guid/3738
http://pravoslavie.ru/36625.html
http://pravoslavie.fm/interested/rasskazy-o-svyashhennikakh-geroyakh-o-kotorih-smi-umalchivaut/