Свято-Успенская церковь (Кенай). Сарьянская свято-успенская церковь

Свято-Успенская церковь (Кенай)

Свято-Успенская церковь или Храм Вознесения Девы Марии — русская православная церковь в городе Кенай на Аляске.

Содержание

Краткие сведения

Первая епархия Русской православной церкви была создана на Аляске в 1840 году, православие стало быстро распространятся по региону, особенно среди кенайцев, так русские поселенцы назвали коренных жителей полуострова Кенай. Первая часовня была построена Русско-американской компанией в форте святого Николая рядом с деревней Кенай, первым священником стал игумен Николай Милитов прибывший в 1844 году и прослуживший вплоть до своей кончины в 1869 году. [1]

Священник Николай Милитов курировал также строительство в 1849 году церкви в другой части Аляски. Им была создана приходская школа 1860-х годах, русский язык стал основным языком в образовании и торговле. Церковь служила культурным центром и способствовала более быстрой ассимиляции коренного населения Аляски, а также продвигала русскую культуру среди коренных жителей. В дополнение к религиозным и образовательным целям церковь служила административным и судебным центром региона. [1]

Современная церковь была построена в 1895—1896 годах и стала вторым храмом заменив постройку 1849 года. Церковь построена из брёвен в псковском стиле в форме корабля. Колокольня была пристроена к церкви позднее, в 1900 году. [1]

В 1906 году напротив Свято-Успенской церкви была построена часовня святого Николая рядом с могилами первого священника Николая Милитова, чтеца Макария Иванова и неизвестного монаха. Расположенный рядом с часовней и церковью дом приходского священника построенный в 1881 году считается старейшей сохранившейся постройкой на полуострове Кенай.

В 1970 году церковь, часовня и кладбище признаны Национальным историческим памятником США. В настоящее время Свято-Успенская церковь является действующим приходом Аляскинской епархии Православной Церкви в Америке. [2]

Список священников

• 1844—1867; игумен Николай Милитов
• 1867—1877; Макарий Иванов
• 1881—1886; иеромонах Никита
• 1888—1892; Николай Митропольский
• 1893; Александр Ярошевич
• 1895—1906; Иоанн Бортновский
• 1907—1952; Павел Шадура
• 1952—1972; дьякон Александр Иванов служил в церкви без постоянного священника.
• 1969—1973; Кирилл Булашевич
• 1970—1972; Михаил Осколков и Семён Осколков служили в качестве приглашенных священников.
• 1975—1991; Макарий Таргонский
• 1992—1993; Павел Меркульев служил в качестве приглашенного священника.
• 1993—1997; от. Сергий
• 1998; Михаил Трефон
• 2003; Томас Эндрю

Напишите отзыв о статье “Свято-Успенская церковь (Кенай)”

Ссылки

• [loc.gov/pictures/item/ak0069/ исторический обзор американских строений]
• [tps.cr.nps.gov/nhl/detail.cfm?ResourceId=1051&ResourceType=Building Национальные исторические памятники США]

Источники

1. ↑ 123 [www.nps.gov/history/history/online_books/nhl/russian-america/sec4.htm National Park Service: Russian America Theme National Historic Landmarks (Holy Assumption Orthodox Church)]
2. ↑ [www.oca.org/DIRlists.parish.deanery.asp?deanery=OCA-AK-KED&SID=9&TYPE=DEANERY&x=24&y=13 OCA — Parish Listings]

Отрывок, характеризующий Свято-Успенская церковь (Кенай)

Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г’асскажи ты мне пг’о себя, – сказал он.

Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.

Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Сарье

Содержание:

Свято-Успенская церковь в Сарье.

Это небольшое местечко в Верхнедвинском районе Витебской области обязательно стоит посетить любознательным путешественникам.

При въезде в деревню, получившую название от протекающей здесь реки Сарьянки, сразу бросается в глаза крайне необычного вида храм в неоготическом стиле. По всем канонам жанра он должен быть костёлом, каковым и являлся по факту возведения в 1851–1857 годах, однако в настоящее время здесь действует православный приход.

Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Сарье история возникновения храма

История Сарьи очень богатая и вспомнить есть о чем. Давным-давно, в начале XVI века, деревня Сарья была наследной землей магнатов Сапегов.

Географическое расположение этих земель очень выгодно. Лесные массивы, реки, озера – красивейшие места. А еще близость до Вильни, — все это представляло довольно лакомый кусок. В свое время это понял Брестский воевода Николай Лопатинский и в 1753 году у Александра Сапеги выкупил деревню. Род Лопатинских с XVI века владел деревней.

Правильным будет сказать, что с этого времени, благодаря предприимчивому воеводе, Сарья стала превращаться в жемчужину. Архивные данные утверждают, что Лопатинский был не просто отменным бизнесменом, но и популярным по тем временам юристом белорусско-литовского права. Ко всему прочему он был еще и полиглотом, владел пятью иностранными языками. За ним закрепилась репутация бескомпромиссного политика.

Еще одним из его достоинств было то, что он начал собирать уникальную библиотеку и создавал фамильный архив. Жаль, что до наших дней дошли лишь отдельные документы. Но именно благодаря этим документам, мы узнали, что в реках Сарьянщины сетями ловили лосося.

Лопатинские то оседали в родовом гнезде, то покидали его. Лишь правнук воеводы, Игнат, накрепко обосновался в Сарье. Потомок был под стать своему славному прадеду. Воспитанный на европейской моде, он прекрасно разбирался в эстетике. Благодаря своей эксцентричной матери Дороте, увлекался искусством. Был прекрасно эрудирован, политически подкован.

Еще в детстве Игнат с матерью и сестрой путешествовали за границу: Италию, Францию. А младшая сестра даже училась музицировать у самого Фридерика Шопена. Наверное, Игнат так спокойно и размеренно и провел бы свою жизнь не будь он романтичной и чуткой натурой. Он часто выезжал в свет.

Ему было суждено увековечить память о своей возлюбленной в форме неповторимого храма, повторив тем самым романтический подвиг инициатора создания всемирно известного Тадж-Махала.

А начиналось всё с того момента, когда в один прекрасный день Игнатию Лопатинскому очень приглянулась одна молодая барышня по имени Марыся Шумская. Она не была родом из богатой семьи, да и приданного как такового не имела. Но это не остановило шляхтича, ведь он без памяти влюбился в юную особу, женился на ней и до конца своих дней хранил ей верность.

Храм в Сарье, печальная история создания церкви Успения Пресвятой Богородицы в Сарье.

К сожалению, жизнь была не слишком благосклонна к этой паре: сперва умер их первенец, а во время тяжёлых третьих родов скончалась и сама супруга. Игнатий глубоко переживал смерть жены и в память о ней решил возвести в Сарье рядом с ее могилой костёл.

Успешно реализовать этот высокий замысел помог известный прусский архитектор Густав Шахт, который жил на тот момент неподалёку – в городке Освея. Используя богатство изысканных, вертикально-стремительных кирпичных тяг, ниш, шпилей, высоких стрельчатых проемов, он придал Сарьянскому костёлу воздушную легкость и изящную графичность. Кирпич для храма сделали на небольшом заводике, который принадлежал Игнатию Лопатинскому и находился в одной из его деревень. Постройка этого величественного сооружения завершилась в 1857 году, после чего костёл был освящён в честь святой Марии.

Очень нелегко далось Лопатинскому это предприятие, ведь в XIX веке на территории Российской империи существовала жесткая регламентация католической жизни — открытие новых костелов было, по сути, невозможно. Охваченный отчаянием и тоскою после смерти любимой жены, Игнатий Лопатинский не желал ждать разрешения властей на то, что считал своим долгом христианина и мужа. И вот Витебское губернское управление возбудило дело против хозяина Сарьи, а в его поместье даже направили специальную комиссию для проведения «дознания».

Лопатинский с огромным трудом убеждал ее членов в том, что возведенная на его собственные средства постройка — никакой не костёл, а просто необычного вида памятник рядом с могилой супруги, в котором будут размещены бюсты умерших предков, фамильный архив, библиотека и разные древности. В итоге комиссия посчитала шляхтича редкостным чудаком, но разрешение все-таки выдала.

Во время национально-освободительного восстания 1863—1864 годов в Польше, Литве и Беларуси Игнатий Лопатинский стал его активным деятелем.

В качестве наказания за участие в антироссийском восстании Сарьянский костёл ввиду… «привлекательности вида» был конфискован и в 1865 году закрыт. Строение храма передали в православное ведомство. Лопатинский неимоверными усилиями пытался вернуть храм — этот самый дорогой его сердцу памятник.

Он даже предлагал властям пожертвовать свои деньги на возведение новой православной церкви, но все было тщетно. В 1869 году костел был переосвящен в православную церковь имени Успения Богородицы.

ХХ век принёс новый виток испытаний для «Сарьянской жемчужины»: в 1935-м церковь закрыли, а после Второй Мировой войны в ней находился склад. В конце 80-х храм восстановили, в 1989 – вернули католикам, но уже через год, в 1990-м, снова передали православному приходу Успения Пресвятой Богородицы.

Свято-Успенская церковь (Кенай). Сарьянская свято-успенская церковь

Войти

САРЬЯ – церковь Успения Пресвятой Богородицы

По превью сразу видно, какая это “церковь” находится в деревне Сарья Верхнедвинского района витебщины. Да что тут говорить, если вот мой отец родившийся и проживший здесь все своё юношество и вернувшийся сюда жить чуть менее года назад и сам до сих пор не подозревает что это здание православной церкви. Вот и я бывал тут много раз и много раз не переставал удивляться неописуемой красоте храма, построенного в конце 19 века на деньги пана Лопатинского, а узнал что это здание принадлежит не католическому приходу только в прошлом году.

Весь пост про Сарью я решил сопровождать текстом взятым из статьи Елены Орловой (Беларускі час) “Тайны старушки Сарьи”при этом кое-какие моменты буду исправлять, а некоторые добавлять от себя.

“Мария умерла месяц назад, а боль все не утихала. Пан Лопатинский озябшей рукой смахнул сухую ветку с надгробия молодой жены. Начиналось майское утро 1851 года. Аисты уже клекотали на всю округу. Скоро проснутся Софья и Станислав. Надо жить ради детей. Игнат побрел к дому. Возможно, именно в этот день убитый горем вдовец, представитель знатного рода Лопатинских, задумает воздвигнуть величественный костел. В память об умершей. Сегодня этот храм для Беларуси уникален. Аналоги есть лишь в Закарпатье и Вильнюсе. Это неописуемо красивое здание, пожалуй, единственный свидетель богатого исторического прошлого Сарьи – ныне обычной деревушки, каких множество в Беларуси. Разве что исполнится ей в этом году всего ничего – полтысячи лет.”

“Некоторые считают, что местечко обязано своим названием извилистой речушке Сарьянке. Кстати, очень чистой, несмотря на обилие близлежащих свиноферм. Секрет – в залежах известняка, которые жилами тянутся до самой Даугавы. А вот любители преданий уверены: название деревни появилось благодаря вольным землепашцам, что нанимались время от времени в войска к феодалам, – сарьянам. “

Река Сарьянка одна из единственных в Беларуси, которая имеет пороги. Причина – она размывает девонские доломиты, которые здесь очень близко подходят к земной поверхности. Как-то с отцом мы ездили за село и он показывал мне следы шурфов довоенного заложения на берегу реки, в которых местные добывали доломитовую муку.

“. А вот и остатки этого самого прошлого – ландшафтный парк XIX века. Сплошные изыски! Стараниями сельчан в нем еще сохранились партеры, гостевые поляны, какие-то немыслимые горочки. Флора не менее экзотична: польские лиственницы, серебристые тополи и уж совсем диковинное дерево – реликтовая сосна с Кипра!”

В местном обиходе – Гай. Очень красивое место. Чтобы сюда попасть нужно перейти реку по подвесному деревянному мосту, который еще до середины 60 годов был канатным. Теперь же все заменено тросами

В парке сохранилось много старых деревьев. Вот про этот большой тополь не раз писали в районных газетах

Дерево сильно накренилось и уже ясно что стоять ему осталось не долго. Мой дядька Вася работавший в Бигосовском лесхозе все шутит: “Вот дождусь пока она повалится и пойду наделаю спилов кучу. Буду историю узучать – вот это годовое кольцо – Русско-Японская война, вот это – революция, а вот это Война началась”.

Сельский стадион расположен если не ошибаюсь на месте усадебного дома Лопатинских. Мой отец, однажды копаясь в этих местах нашел старый кованный дверной замок, который впрочем вскоре и потерял.

“Пока мы расхаживали по парковым тропкам, нас заприметила бабка Наталья. Подошла, разговорилась со старушечьим азартом: мол, принадлежала эта краса панам Лопатинским. Разрабавалi ўсё, як рэвалюцыя прыйшла, – качает головой Наталья Феоктистовна. – Ад панскага дома толькi два слупы цагляныя тырчаць – брама былая. Шкада, добрая сядзiба была. “

На этом месте находилась одна из панских построек, затем в этом здании была школа-интернат (??). За зданием начинается обрывистый спуск к ручью и где-то здесь же мой отец с братом раскопали большие дубовые части от арочного моста через ручей.

Вернемся же к истории:

” Лопатинские владели деревней еще с XVI века. В свое время брестский воевода Николай Лопатинский быстро смекнул, что сарьянская земля – лакомый кусок. Во-первых, до цивилизованной Вильни рукой подать, во-вторых, красивейшие места здесь: лесные массивы, реки, озера. В 1753 году воевода выкупил северную жемчужину у Александра Сапеги. Можно сказать, что с этого момента Сарья и начала процветать. По современным меркам Николай был отменным бизнесменом, но речь не о примитивном дельце. Если верить архивам, Лопатинский владел пятью языками, был котируемым юристом в области белорусско-литовского права. Ко всему, имел репутацию бескомпромиссного политика. Между прочим, он и начал собирать уникальную библиотеку, фамильный архив. Правда, до наших дней сохранились лишь отдельные документы. Именно из них мы узнаем, что века три назад на Придвинье в Сарьянском имении сетями ловили. лосося!

Сам Игнат был романтичной и чуткой натурой, частенько выезжал в свет. Наверное, спокойно и размеренно и прожил бы свою жизнь, но влюбился страстно в дочку офицера Станислава Шумского. Его даже не волновало, что невеста была бесприданницей (по тогдашним меркам – непозволительная роскошь для аристократа!). Молодого Лопатинского не смутило и бунтарское прошлое потенциального тестя: отец Марии во время войны 1812 года воевал на стороне Бонапарта. Вопреки всем предрассудкам влюбленные все же поженились. Супружескому счастью Лопатинских и радовались, и завидовали, и удивлялись. Их отношения не пошатнулись даже после потери сына-первенца. Вот только расплескалась любовная чаша раньше времени: Мария не перенесла третьих родов. С тех пор вдовец практически поселился у могилы своей супруги, решив воздвигнуть костел в ее честь. Пан Лопатинский больше никогда не женился. “

“Игнат спешил: заказал проект известному архитектору Густаву Шахту, и уже в июне десятки крепостных взялись за лопаты. К осени заложили фундамент костела. Лопатинскому не терпелось помолиться за жену у алтаря прямо на родовом кладбище.

В конце осени 1853 года, когда строительство близилось к завершению, в имение для разбирательства прибыл чиновник особых поручений Алферов. Лопатинский попытался убедить его в том, что строит памятник жене и сыну: Я хочу перенести в него бюсты умерших предков. Вы же видите, что стройка рядом с родовым кладбищем. Неужели молиться за любимых – преступление? Чиновник сочувственно кивал, но по возвращении все же написал губернатору донос. Спустя полгода для усмирения вольнодумного помещика в Сарью направили генерал-майора Какушкина. Тот осмотрелся и составил просто шедевральный рапорт: у Лопатинского. не все в порядке с головой. Мол, додумается ли нормальный человек на кладбище стройку затевать?”

“Дворянин стерпел обиду. В 1857 году упрямец все-таки достроил и освятил костел во имя св.Марии. Кроме того, еще и школу для сельских детей самовольно открыл. За это его чуть не сослали в Сибирь. Но судьба иногда поражает парадоксами: Лопатинского спас виленский генерал-губернатор Муравьев, который вошел в историю под прозвищем Вешатель – из-за жестокой расправы над участниками восстания 1863 года. Как ни странно, Муравьев заменил ссылку своевольного дворянина из Сарьи на штраф в 10 тыс. рублей.

Позже Игнат решил создать костелу достойное окружение. Так появился и прекрасный ландшафтный парк. Лопатинский даже подсобки в имении соорудил в духе неоготики. Но последнее слово в истории создания храма осталось за царским правительством: в 1872 году костел освятили в Воскресенскую церковь. “

“Советская власть перекрестила храм по-своему – в склад химикатов. В бывшем имении в начале 1920-х действовала коммуна, родовые кладбища вообще исчезли, а в саду теперь находился дом отдыха для пограничных войск. Говорят, что даже маршал Буденный провел здесь немало времени. Начиналась новейшая история. Без Лопатинских, дворянских нравов и неоготических курятников. В Великую Отечественную войну храм устоял. Чудом. А сама Сарья, которую в то время называли партизанской республикой, была практически уничтожена. “

Вокруг Сарьи целыми пачками расположены мемориальные плиты и знаки в память о сожженных целиком деревнях, которые затем так и не восстановились.

Также вокруг деревни полным полно ДОТов советской постройки, которые являлись частью Полоцкого УРа. С этими ДОТами связаны немало жизней и смертей советского поколения молодежи – так называемых “детей войны”, которые занимались взламыванием данных строений, а также раскопками на берегу Сарьянки и поисками всяких боеприпасов. Мой отец рассказывал что в детстве у него были такие игрушки как немецкие карабины, снаряды из которых выплавливали взрывчатку, бесконечные горы патронов, штыки, каски и пр.

“Игнат Лопатинский, наверное, в гробу бы перевернулся, если бы узнал, что хотели сделать из его творения в послевоенные годы. Местные власти видели храм в образе культурного центра: на первом этаже – бар, а на втором – концертный зал. Я не оговорилась насчет этажей: ко всему прочему, величие неоготического собора бесповоротно испортили горизонтальным перекрытием. Дальше перепланировки дело не пошло. Снова-таки чудом церковь убереглась от унижения. Когда времена безбожия канули в Лету и людям вернули веру, храм пытались не раз отреставрировать. Получилось лишь частично. Усилиями директора местного совхоза Владимира Скробова обновили изящные шпили на башнях, восстановили профильный кирпич, а вот перекрытие не стали трогать: опасались несущие конструкции повредить.”

“Вот и живет сегодня в Сарье Свято-Успенская церковь со всеми внешними признаками костела. Самое главное, что эта культурно-историческая драгоценность сохранилась до сегодняшнего дня почти в первозданном виде. Одним из первых в районе архитектурных объектов храм был взят под охрану государством и назван памятником зодчества XIX века. Вот только узнать об этом случайному проезжему весьма проблематично. Когда проезжаешь Верхнедвинский район, мимо промелькнут лишь два стандартных указателя – Сарья и р.Сарьянка.”

Ну это автор статьи конечно “приукрасил”. На трассе Витебск-Рига на самом деле стоит дорожный знак “Достопримечательность” с указанием памятника архитектуры в Сарье.

Источники:

http://wiki-org.ru/wiki/%D0%A1%D0%B2%D1%8F%D1%82%D0%BE-%D0%A3%D1%81%D0%BF%D0%B5%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D1%86%D0%B5%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%8C_(%D0%9A%D0%B5%D0%BD%D0%B0%D0%B9)
http://posmotrim.by/article/cerkov-uspeniya-presvyatoy-bogorodicy-v-sare.html
http://belarus-travel.livejournal.com/103384.html