Папа римский 13. “молодой папа” с позиций психоанализа

Это не «Карточный домик»: Эксперты по религии о «Молодом Папе»

Почему главный герой сериала Паоло Соррентино изображен как антипод реального римского папы? И появится ли его российский аналог «Молодой патриарх»?

Сериал Паоло Соррентино «Молодой Папа» с большим успехом прошел за рубежом и совсем недавно начал демонстрироваться в России. КиноПоиск уже писал, почему на него стоит обратить внимание. В его пользу говорят не только имена режиссера и исполнителей главный ролей Джуда Лоу и Дайан Китон, но и производителей — каналов HBO, Canal+ и Sky. О других вымышленных римских папах шла речь в отдельном материале. На этот раз по просьбе КиноПоиска религиовед Леонид Мойжес поговорил с экспертами, знакомыми с проблемами католической и православной церквей, и выяснил, насколько достоверен сериал Соррентино.

Пий XIII — антипод Иоанна Павла II

Отношения Ватикана и кино сильно менялись на протяжении истории и часто были далеко не радужными. Ключевой поворот тут, как и во многих других областях, произошел в ходе долгого понтификата Иоанна Павла II. Актер по образованию, Кароль Войтыла, став папой римским, прикладывал все усилия, чтобы сделать католическую церковь более открытой и понятной миру.

Одним из шагов в этом направлении были попытки примирить Ватикан и кино. Сама фигура понтифика способствовала этому. История его жизни легла в основу многих фильмов, пытающихся осмыслить выдающуюся личность польского папы. В какой-то степени именно ему противопоставляется главный герой «Молодого Папы» Пий XIII (Джуд Лоу), последовательно отказывающийся от тех идеологических установок на открытость, терпимость, экуменизм и диалог с миром, которые у многих католиков ассоциируются именно с Иоанном Павлом II.

Фактически единственным нелестным замечанием со стороны высших иерархов церкви о кино стала критическая оценка экранизации романа Дэна Брауна «Ангелы и демоны» предыдущим папой римским Бенедиктом XVI. За исключением этого случая, руководство Римско-католической церкви принимает право искусства развиваться своим чередом.

Разумеется, Ватикан еще может сделать какие-то комментарии, осмысляющие сериал «Молодой Папа» с точки зрения католичества, — пока что их не было, — однако не стоит ждать от него возмущенной критики. Как отметил в беседе с КиноПоиском историк религий Алексей Юдин, обсуждения сериала внутри Ватикана вряд ли станут достоянием гласности: «Кому-то нравится Соррентино, кому-то не нравится. Но крайне маловероятно, чтобы подобные частные мнения достигли бы уровня официального высказывания. Все понимают, что это художество».

Корреспондент ТАСС в Ватикане Алексей Букалов в разговоре с КиноПоиском предположил, что сериал может прийтись католикам по душе. Он служит своего рода предупреждением о том, кто мог бы стоять во главе церкви вместо нынешнего либерального и открытого Франциска, и в этом смысле является своего рода похвалой нынешнему папе. «По крайне мере сам понтифик, скорее всего, смотрел этот сериал с не меньшим интересом, чем фильм „Молчание“ Мартина Скорсезе, ради показа которого сам режиссер недавно приезжал в Ватикан», — добавляет Букалов.

«Карточный домик» по-ватикански?

Сразу после первых серий «Молодого Папы» в прессе стали появляться сравнения этого проекта с «Карточным домиком». Аналогии действительно напрашиваются: в обоих случаях зрителю предлагают взглянуть на тайное закулисье известного политического института. Роднит сериалы и то, что подход режиссеров к изображаемому материалу кажется достаточно циничным. Кардиналы в «Молодом Папе» ругаются, иронизируют над действием Святого Духа на выборах нового понтифика, заводят себе любовниц и любовников и, разумеется, интригуют друг против друга, не гнушаясь даже шантажом.

Но если присмотреться внимательнее, то различий между двумя сериалами гораздо больше, чем сходств. Какие-то из них бросаются в глаза сразу. Например, в «Молодом Папе» в центре сюжета нет никакого затяжного внешнего конфликта. Да, избравшие Пия XIII кардиналы, разочарованные невозможностью контролировать нового понтифика, пытаются разными способами исправить собственную ошибку. Но их замыслы являются лишь одной из многих сюжетных линий, которая часто теряется на фоне разговоров главных героев о боге, семье или сексе. Причем, когда Пий XIII все-таки снисходит до того, чтобы принять участие в политических играх, он сокрушает своих противников с непривычной для зрителя легкостью.

Вопреки утверждениям многих рецензентов, сериал не очень подробно раскрывает конкретные механизмы власти и политической борьбы в Ватикане. Любой человек, интересовавшийся этой темой хотя бы на уровне чтения газетных заметок в связи с выборами папы Франциска, вряд ли почерпнет для себя нечто новое. Государственный секретарь Святого престола кардинал Анджелло Войелло показан как человек, способный определять, кто будет папой, и контролировать курию. Но каким именно образом он сосредотачивает в своих руках такую власть, нам не вполне объясняют, ограничиваясь лишь намеками на шантаж.

Столь же мало внимания Соррентино уделяет противостоянию между различными партиями среди кардиналов. Их существование в сериале лишь обозначается, хотя на самом деле постоянная борьба между условно либеральным и консервативным крыльями церкви сопровождает любое серьезное решение. Пий XIII с самого начала показан как человек, стоящий над этой борьбой. Он одновременно более современный, чем либеральные кардиналы, и консервативный настолько, что отталкивает от себя даже своего учителя и неофициального лидера нормальных консерваторов, кардинала Спенсера. А после своего избрания все решения папа принимает единолично, назначая новых кардиналов и глав конгрегаций по своему усмотрению. Конкретные механизмы управления остаются скрытыми от зрителя.

Гондурас и другие ошибки

Так же мало внимания уделяется национальной проблематике. Хотя главный герой и позиционируется как первый папа из США, мы не видим особенного ажиотажа или возмущения по этому поводу. Более того, именно с вопросом национальности связан один из самых бросающихся в глаза ляпов сериала — отправка в Гондурас лучшего друга папы, кардинала Эндрю Дюсолье, американца (очевидно, ирландского происхождения).

В действительности же эта страна Латинской Америки, которая является одним из главных центров современного католического мира, не нуждается ни в миссионерах, ни в каких-то приезжих руководителях. Реальный духовный лидер Гондураса, архиепископ Тегусигальпы Оскар Родригес Марадьяга, является фигурой мирового уровня, которого многие называли претендентом на место папы. В результате его место занял другой выходец из Южной Америки, Хорхе Бергольо, взявший имя Франциск.

Никаких других причин вывозить Дюсолье из США с точки зрения сюжета сериала не было, поэтому подобный привет колониальному мышлению смотрится достаточно забавно. Очевидно, необходимость перевода Дюсолье возникла из-за желания авторов сериала показать конфликт между кардиналом и наркобароном Карлосом Гарсией. Но ведь точно такой же конфликт легко мог бы разыграться и на территории родины Дюсолье, где проблема наркокартелей не менее актуальна, а латиноамериканцы составляют значительный процент прихожан католической церкви, составляя, например, подавляющее большинство в епархии Лос-Анджелеса.

Эти неточности неизбежно вызывают вопрос о достоверности нарисованного портрета Ватикана, однако с этим у Соррентино проблем нет. Он вполне подкован в знании реалий ватиканской жизни, того, чем живет, как выглядит и чего боится этот город. «Ватикан показан удивительно точно и наблюдательно, — утверждает Букалов. — Надо отметить, что сериал был снят не в настоящих садах, а на специально сконструированных площадках. Но этот совершенно особый и ни на что не похожий мир режиссер смог воспроизвести чрезвычайно аккуратно. Я неоднократно бывал в Ватикане и могу подтвердить точность Соррентино».

Пример с Гондурасом отражает не плохую осведомленность Соррентино — скорее всего, дело в том, что устройство власти в Ватикане — это совсем не то, на чем режиссер хочет концентрировать внимание зрителей. В своих интервью Соррентино подчеркивает, что его задачей было показать состояние людей, властью уже наделенных, изучить то одиночество, в которое они погружаются. Власть в сериале оказывается не целью, а предпосылкой, тем, что формирует персонажей. И Ватикан, будучи страной, обладающей самым значительным разрывом между материальными ресурсами и фактическим влиянием на мировой арене, кажется подходящим для этого местом действия.

Целибат и другие проблемы

Соррентино хорошо понимает, какие проблемы действительно беспокоят кардиналов и вообще всех активных католиков, и подробно показывает их в сериале. В первую очередь это касается проблемы целибата и множества тем, всплывающих в связи с этим — гомосексуальных и гетеросексуальных отношений священников и монахов, абортов и бесплодия, детства и педофилии.

Тема секса и телесности, любимая у Соррентино, раскрыта в сериале гораздо полнее, чем могли бы ожидать идеалисты, при этом совершенно не в том ключе, на который рассчитывают циники. В отличие от каких-нибудь «Борджиа», мы не видим тут повсеместного разврата, кардиналов, дежурно заводящих себе любовниц из числа монахинь, и тому подобного. Но все герои в разговорах снова и снова возвращаются к вопросам отношений и семьи, любви и секса, гомосексуальности и т. д., демонстрируя важность, которую они занимают в современной католической церкви.

В определенной степени тут ничего не изменилось еще со времен «Декамерона». Очевидное несоответствие реальной практики и высоких требований, накладываемых церковью, сопровождало историю католицизма веками. Но все же Соррентино движет не просто желание поговорить на вечные темы — он проявляет искренний интерес к актуальным вопросам.

Одна из таких проблем — реально осуществляющийся отсев гомосексуальных священников, который, казалось бы, лишен смысла в условиях запрета на любые плотские отношения. В сериале мы видим, как эта неофициальная практика доводится до абсурда, принимая форму папского распоряжения, и быстро, в иллюстративной форме можем ознакомиться со всеми аргументами сторон. Немало внимания уделяется теме абортов и бесплодия, а также очень болезненной для Ватикана проблеме педофилии. Если отвлечься от секса, актуальны для сериала вопросы о роли Римско-католической церкви в борьбе с латиноамериканской преступностью и в помощи проблемным регионам Африки. Все это — та повестка, которую ежедневно обсуждают церковные иерархи, публицисты и активно верующие люди.

При этом ультраконсерватизм Пия XIII, выдуманного антипода Франциска, позволяет режиссеру поставить эти проблемы особенно остро. Реальный папа старается сгладить подобные противоречия, сближая позиции хорошего современного человека и хорошего католика. Пий, напротив, позволяет Соррентино подчеркнуть, что по многим вопросам позиция католической церкви, несмотря на все преобразования нынешнего папы, отличается от светской. Именно в этом заключается ценность сериала «Молодой Папа».

Он не раскрывает механизмов, которые стоят за отдельными политическими решениями и внутренней борьбой, но позволяет понять, какие именно проблемы церковь ставит перед собой и как пытается их решать. И тут все средства хороши, включая прямую пародию в лице кардинала Войелло на бывшего госсекретаря Ватикана Тарчизио Бертоне, известного своей любовью к футболу (тот в бытность архиепископом Генуи даже комментировал целый тайм футбольного матча). Самую любопытную для российского зрителя тему Соррентино оставляет на десерт. Десятая серия наглядно иллюстрирует, в каком именно состоянии сейчас находится диалог между Римско-католической и Русской православной церквями.

В ожидании «Молодого патриарха»

Ожидать подобного сериала о самой Русской православной церкви в ближайшие годы вряд ли стоит. Как утверждает в интервью КиноПоиску протодиакон Андрей Кураев, в нынешних политических и цензурных условиях невозможно снять похожий сериал о РПЦ: «Это расколдовывание закулисы. Народ должен видеть епископа только выплывающим в кадильном облаке из глубины алтаря. Это некий небожитель, который только и делает, что молится за всех бабушек по всем деревням своей епархии. Идеал православного епископа в народе — это хворый молитвенник. Ему больно, тяжело, он старше всех прихожан, но, преодолевая свою боль, он заботится о них. Видеть в нем хотя бы менеджера, не говоря уже о чем-то больше, недопустимо».

Кураев считает, что существуют различия между восприятием этого сериала католиками и нами: «Когда я говорю, что было бы неплохо снять такой же [фильм] про нашу церковную жизнь, то исхожу из того, что наше общественное мнение во многом все еще носит розовые очки, когда глядит на церковь. И толика трезвости ему совсем не помешала бы. А в западном мире католическая церковь уже несколько столетий подвергается постоянным нападкам со стороны прессы, поэтому такой сериал там воспринимается иначе».

Отношение современных российских зрителей к гипотетическому сериалу «Молодой патриарх», по мнению Кураева, неизбежно будет зависеть от степени приближения верующих к начальственным сферам: «Те, кто имел возможность наблюдать их вблизи, знают, что с годами слова „цирк“ и „церковь“ становятся однокоренными. И такие люди увидят, конечно, подтверждение своей печали. А есть те, кто тщательно стерилизует свое сознание в заранее заданном благочестивом ключе. И они скажут, что это жидомасонская провокация».

Другими словами, российские зрители склонны искать в любом сюжете не личную, а идеологическую, государственную или любую другую глобальную проблематику. В результате этого подобное произведение рискует быть воспринято как клевета или сатира, потеряв свой первоначальный смысл.

По мнению Кураева, невозможно однозначно ответить на вопрос о том, ставят фильмы и сериалы, подобные «Молодому Папе», веру человека под вопрос или укрепляют ее: «Это зависит от культуры мысли самого человека. При создании такого рода полотен уместно вспомнить известную новеллу „Декамерон“ Боккаччо, где показываются аналогичные нравы папского двора эпохи Возрождения и делается вывод, что, если эти кардиналы и папы делают все, чтобы уничтожить Церковь Христову, а она живет, значит, она действительно от Бога».

В любом случае понять масштаб и значимость «Молодого Папы» можно будет только с определенной временной дистанции, как это уже часто бывало с другими произведениями, затрагивающими религиозные проблемы. «Когда я читал Грэма Грина, — вспоминает Кураев, — то полагал, что передо мной критика церкви, а оказалось, что это замечательный католический писатель. Когда мы начинали читать Джоан Роулинг, многим также казалось, что она пишет с нехристианских позиций. А оказалось, что это тоже не так, особенно в заключительном томе. Даже с „Кодом да Винчи“ Дэна Брауна все сложнее, чем виделось поначалу».

Автор благодарит за помощь в работе над материалом обозревателя «Независимой газеты» Станислава Минина.

“Молодой папа” – сериал о том как трудно быть Богом

В октябре 2016 года увидел свет сериал выдающегося итальянского режиссера Паоло Соррентино “Молодой папа”. Сюжет истории прост – новым папой римским становится молодой (по ватиканским меркам) радикал, который отказывается вести себя так, как принято вести себя папам и хочет провести радикальную реформу церкви. Правда есть нюанс – у нового папы кризис веры и он, несмотря на свои довольно радикальные проповеди, сам не до конца уверен в существовании Бога.

“Молодой папа” – это выдающаяся история, фактически поделившая сериалостроение на “до” и “после” и я хотел бы поделиться с вами некоторым соображениями на этот счет. Итак.

Папа римский прогуливается по саду Ватикана со своим любимым писателем. Он долго ждал этой встречи, он большой поклонник автора и сейчас с интересом разговаривает с ним. Писатель оживленно говорит о женщинах — он не помнит уже ни чинов, ни имен сотен женщин, с которыми спал, но зато отчетливо помнит все детали близости. «Простите, Ваше Святейшество, — вдруг спохватывается писатель, — я надеюсь, что не слишком шокировал вас». «Вы, светские люди, — отвечает писателю папа, — очень странные. Вы думаете, что священников так легко шокировать, что они оскорбляются от каждой мелочи и по каждому пустяку, и совершенно забываете, что мы день за днем на исповеди выслушиваем самые страшные вещи, которые рассказывают нам верующие. Вы мало чем нас можете шокировать».

Эта сцена из восьмого эпизода «Молодого папы» хорошо иллюстрирует абсолютное большинство текстов о сериале Паоло Соррентино. Журналисты и критики почему-то сосредоточились на поиске ситуаций или деталей, способных оскорбить чувства верующих. Как они отреагируют? Что скажет церковь? Будет ли скандал? Посмотрите, пишут они, тут сплошные провокации: папа римский пьет вишневую кока-колу! Он курит! Монахини играют в футбол и баскетбол! По садам Ватикана скачет кенгуру! Про кенгуру у Соррентино, кстати, спрашивали отдельно: есть ли в нем какой-нибудь особый смысл? Скрытый символизм? «Когда у тебя бюджет 40 миллионов евро, то можно себе позволить и кенгуру», — ответил режиссер.

Да, священники, кардиналы и даже папа римский — совершенно обычные люди. Перестаньте уже удивляться. Кардинал Войелло, госсекретарь Ватикана, в сериале показан как заядлый футбольный болельщик. Ну и что? Нынешний папа Франциск известен ровно тем же. Папа Соррентино много курит! Так в Ватикане и правда курят. Доподлинно известно, что папа Бенедикт XVI (2005−2013 гг.) в бытность кардиналом курил красные Marlboro.

Сериал уже продлили на второй сезон, но Ватикан до сих пор официально сериал никак не прокомментировал. Святой престол умеет учиться на своих ошибках и уже давно понял, что нет лучшей рекламы фильму/сериалу/книге, чем гневная отповедь церкви. В свое время именно Ватикан своей резкой реакцией превратил посредственный роман «Код да Винчи» во всемирный бестселлер. Некоторые, впрочем, расценивают молчание Ватикана как одобрение, но опять же суть не в этом. Соррентино не важно мнение католической церкви, потому что «Молодой папа» не про церковь. Он про человека и про веру.

Главный герой сериала, собственно, молодой папа — американец Ленни Белардо. Мальчик, от которого отказались родители: привели за ручку в католический детдом и уехали куда-то тусоваться. Ленни и его лучшего друга Эндрю Дюсолье воспитывает сестра Мэри. Это событие становится определяющим в жизни Ленни. Он мучается вопросами: почему его оставили? Почему не вернулись? Живы ли еще его родители и увидит ли он их когда-нибудь? Именно на личных переживаниях молодого папы и строится главная история в сериале.

Неискушенному зрителю достаточно увлекательного сюжета, потрясающего Джуда Лоу и немыслимо красивых костюмов и интерьеров. Но, сосредочившись на человеке и человеческой драме, Соррентино не забывает о церкви. Пусть не очень подробно, но рисует ее довольно объемный портрет, обозначает самые острые проблемы: целибат, место женщин в церкви, отношения со светской властью, аборты, отношение к геям и лесбиянкам. В сериале полно деталей, понимание которых может существенно увеличить удовольствие от просмотра — помимо вишневой колы и кенгуру.

Habemus Papam / У нас есть папа!

В другом выдающемся сериале «Корона» компании Netflix есть замечательная сцена: Уинстон Черчилль выговаривает принцессе Маргарет, которую отправили заменять королеву на официальном мероприятии. Вы повели себя недостойно, говорит премьер-министр, вы наделили древнюю институцию индивидуальностью! Это недопустимо. Корона всегда важнее, чем тот, кто ее носит. Корона — все, а человек — ничто.

В Ватикане тиара понтифика лишь атрибут. В католической традиции Святой Дух действует через кардиналов, когда они голосуют за следующего папу. Он не просто первосвященник, он наместник святого Петра на Земле, человек, определяющий на десятилетия вектор развития церкви, объединяющей сегодня 1,2 миллиарда человек. Папу в сериале Соррентино избирают не за особые заслуги, а в надежде, что он молодой и неопытный, и старшие товарищи по курии смогут его контролировать. Однако уже в первой серии кардиналы с ужасом понимают, что это не так, но поделать с этим, по сути, ничего не могут. «Быть может, его избрание — это желание Господа? — задается вопросом африканский кардинал. — Ведь через конклав действует сам Дух Святой». «Вы правда в это верите?» — цинично спрашивает госсекретарь Войелло. «Мы африканцы — не очень, а вот мы католики — верим», — отвечает ему кардинал.

Молодому папе, кстати, 47 лет. Для церкви возраст и правда очень юный (есть известная шутка, что в церкви карьера начинается после 60). И в истории есть примеры, когда конклавы выбирали так называемых временных кандидатов. Обычно, правда, это были немощные иерархи преклонного возраста, которых избирали из расчета «долго править не будет, а пока мы, может быть, как-нибудь между собой договоримся». Например, после смерти папы Климента V в 1314 году конклав никак не мог избрать нового понтифика. Из 23 кардиналов большинство были итальянцами и французами, еще пятеро представляли другие страны. Необходимых для избрания нового папы 16 голосов не получалось набрать ни французской, ни итальянской фракции. Два года католическая церковь жила вообще без папы, пока в 1316 году утомленный творящимся безобразием король Луи X не отправил своего брата Филиппа де Пуатье решить вопрос с выборами. Филипп велел собрать кардиналов, замуровал их в соборе города Лион и пообещал выпустить на волю только после избрания нового папы. 40 дней кардиналы пытались договориться и в конце концов избрали самого немощного — кардинала Дюэза. Он был так стар и так слаб, так болен и немощен, что на конклав его приносили на носилках. Сейчас мы его изберем, нас наконец отпустят, а когда он умрет, тогда, может быть, все-таки договоримся о настоящем кандидате, рассудили кардиналы. Но после избрания немощный кардинал Дюэз резво встал со своих носилок и процарствовал под именем Иоанна XXII восемнадцать лет.

Пий XIII

Также и с героем Джуда Лоу — ожидания, что он будет слушаться старших товарищей, рушатся практически моментально. Кардиналы понимают это уже по выбранному новым папой имени: Пий XIII. Соррентино многократно будет делать акцент именно на имени папы, но толком ни разу не объяснит, почему оно так важно. Дело в том, что в XX веке было двое пап с именем Пий, и оба они были понтификами строгих консервативных взглядов.

Пий XI — основатель государства Ватикан, заключивший с Муссолини так называемые Латеранские соглашения, на основании которых за Ватиканом признавался статус суверенной территории, управляемой Святым престолом. Согласно им Святой престол признавал объединенную Италию и за значительную финансовую компенсацию соглашался с секуляризацией церковных земель, а Муссолини в свою очередь признавал католицизм государственной религией и вводил обязательное религиозное образование в школах. Но с фашистским режимом Муссолини папа поссорился довольно быстро. Та же история произошла и с режимом гитлеровским — сначала был заключен «конкордат», такой пакт о ненападении, в котором Гитлер признавал права церкви, а церковь — режим Гитлера, но уже к 1937 году Ватикан начал активно выступать против немецкого фашизма. Следующий за Пием XI папа Пий XII был известен своей холодной, аристократической манерой, богатыми одеждами, любовью к знакам папской власти и величественными жестами, которыми он благословлял верующих. Его называли последним князем церкви.

Называя своего папу Пием XIII Соррентино сразу же обозначает для всех католиков вектор развития, который изберет для церкви новый понтифик. Пий на английском звучит как pious, то есть благочестивый. Выбор имени подчеркивает возвращение церкви к традиции до Второго Ватиканского собора (1962−1965), считающегося своеобразным водоразделом в истории католической церкви. Главным итогом собора стало стратегическое изменение взгляда церкви на окружающий мир, был проведен ряд реформ (например, разрешены богослужения на национальных языках, а не обязательно на латыни), призванных найти общий язык с современными верующими. Сегодняшний папа римский — Франциск — яркий представитель как раз такого подхода: он подчеркнуто ищет компромиссы с современным миром, пытается найти точки соприкосновения и если не разрешить, то хотя бы уйти от обсуждения многих острых проблем. «С Богом можно говорить не только о сексе», — говорит папа Франциск в ответ на очередной вопрос про отношение к гомосексуалистам. «Гомосексуализм, аборты, контрацепция, разводы — все запрещено навсегда и не может обсуждаться», — отвечает ему экранный папа Пий XIII. Именно таким Соррентино видит новое лицо католической церкви: грозным и не знающим жалости или компромисса.

Бог здесь власть

В интервью Соррентино говорит про Ватикан как про структуру, в которой все озабочены только одним показателем: количеством верующих. Примерно как телевидение и рейтинги, Святой престол и курия следят за числом посещающих мессу. И количество верующих, как показывают последние исследования, не растет. На нового папу многие возлагали надежды именно такого рода: открытый популярный понтифик привлечет новых верующих в лоно католической церкви. Но вышло иначе: имидж церкви существенно улучшился, имидж и репутация лично папы так вообще взлетели до небес, но новых верующих в храмах не наблюдается.

«Молодые всегда радикальны», — кричит бывший наставник избранного папы кардинал Спенсер. Именно поэтому папа Соррентино молод. Старость — это неопределенность, переговоры, консенсус, а папа Пий XIII говорит кардиналу Войелло: «Ваши методы работали против старых пап, которые боялись потери консенсуса, я — молодой папа. Я не верю в обоюдный консенсус». «Тебя все боятся», — жалуется наставница папы сестра Мэри. «Это пока не так. Но скоро будут», — холодно отвечает он ей.

Пий XIII хочет вернуть раннехристианское отношение к вере и церкви: есть только вера и только Бог. Больше ничего нет. Я здесь власть, говорит папа. Я здесь власть, потому что через меня с вами, смертными, говорит Бог. Это демонстрируется не только в отношении с другими представителями церкви, но и с представителями настоящей светской власти. Когда на папскую аудиенцию является молодой подтянутый премьер-министр Италии, папа говорит ему, что вариантов развития их отношений строго два: или премьер-министр будет слушаться Ватикан, или он перестанет быть премьер-министром на ближайших выборах. Католическая церковь не раз и не два вмешивалась в итальянскую политику и выборы, и вообще у Святого престола с официальным Римом отношения сложные. Еще в 1868 году Апостольская столица издала декларацию, так называемые Non expedit (с лат. «не целесообразно» — Esquire.), в которой Пий IX в знак протеста против действий зарождающегося итальянского государства вообще запретил католикам участвовать в выборах. Этот запрет отменил в 1905 году папа Пий X после того, как оказалось, что в отсутствие хороших католиков на разнообразные важные государственные посты выбрали масонов и либералов.

Пий XIII, безусловно, лучшая роль Джуда Лоу за всю его карьеру. Сложный многогранный персонаж. Есть в этом какая-то особая ирония: актер, всю жизнь играющий бабников и ловеласов, один из секс-символов нашего времени, достигает истинного величия, исполняя роль монаха, отрекшегося от любых плотских радостей.

Джуд Лоу играет не просто папу. Его папа переживает кризис веры. Если задуматься, нет ничего удивительного, что именно главный католик вдруг начинает сомневаться в существовании Бога. В конце концов, мы ведь не удивляемся тому, что юные идеалисты, попав, например, в Вашингтон, становятся со временем циничными махинаторами, для которых нет ничего святого. Почему в Ватикане должно быть иначе? Папа Павел VI перед смертью благодарил Бога, что он сохранил ему веру. А про папу Иоанна Павла II рассказывали, что, встретив своего старого знакомого — польского посла при Святом престоле, он спросил шутливо: «Не потерял ли он веру в Ватикане?»

Уже в самой заставке сериала создатель предупреждает нас о том, что его произведение посвящено именно кризису веры, от которого не застрахован вообще никто. В финале заставки сериала показана знаменитая скульптура скандального итальянского мастера Маурицио Каттелана «Девятый час»: она изображает папу Иоанна Павла II, гибнущего от удара метеорита. Одна из наиболее популярных теорий гласит, что метеорит символизирует все грехи католической церкви, убивающие понтифика. Но такая буквальная интерпретация вряд ли была на уме у Соррентино. Тут, скорее, отсылка к названию статуи: девятый час — час смерти Христа на кресте и час, когда Христос обращается к Отцу: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?». А вы удивляетесь, что у папы римского кризис веры

(текст впервые опубликован в журнале Esquire)

«Молодой папа» с точки зрения психоанализа и карнавальной культуры Михаила Бахтина.

Поделиться:

О новой работе – сериале Паоло Соррентино с Джудом Лоу и Дайан Киттон в главных ролях много говорят. Режиссёр, оставаясь верным самому себе, продолжая традиции «Великой красоты» и «Молодости», в «Молодом папе» исследует высоту и низость натуры человека, небесное и земное, воплощенное в нём, не опускаясь до раздачи морально-этических оценок.

Когда исчезли вкус и послевкусие просмотра, возможно, для продления очарования, стала анализировать персонажей с точки зрения глубинной психологии.

Ленни Беллардо – новоизбранный молодой Папа Пий 13, архиепископ Нью-Йорка. Сирота, воспитанный сестрой Мери. Родители – хиппи оставили его в возрасте семи-восьми лет у ворот католического приюта, сами отправились в Венецию. Внутренняя жизнь Ленни сосредоточена на желании найти родителей, он убегает из приюта в надежде найти их. Многие из нас ощущают на себе бремя внутреннего сиротства, одиночества и неприкаянности, и жизнь многих из нас подчинена цели поиска родительской любви, принятия и объятий, в которых мы можем почувствовать себя в безопасности. Часто мы подменяем поиски безусловной родительской любви суррогатами, разочаровываемся и отправляемся на поиски Бога, вовне и внутри себя.

Молодой Папа человечен в своих сомнениях и понятен, мне кажется, что сомнение – есть основной критерий мудрости и доброты. Сомневающиеся и “слабые” порой являются солью Земли, искупителями грехов , юродивыми, способными творить чудеса именем Бога.

В сцене соблазнения Пия 13 женой офицера – начальника охраны Ватикана, прекрасно сыгранная, как это не иронично звучит, бесстрастность священника при виде обнажённой груди молодой красивой женщины, произносится монолог, под каждой буквой которого подпишусь, исходя из личного и профессионального опыта. Люди, выбирающие духовные практики, и католические священники в том числе, выбирают любовь Богу, потому что страшатся земной любви. Ленни Беллардо признаётся соблазняющей, подкупленной женщине, в собственной трусости, в том, что он выбрал любить Бога, потому что не в силах ещё раз вынести унижение, прочитав в глазах любимой женщины разочарование. Неловкость и неуклюжесть сироты, не знавшего родительской любви.

Его друг, так же воспитанник сестры Мэри, Эндрю Дюсоле, в отличие от Ленни, предаётся всем прелестям земной любви, попробовав на вкус её в разных вариантах и под разными соусами. Он так же признаётся в трусости в прощальной проповеди перед паствой Гондураса, его трусость иного рода – профессиональная. Он боится отказать в причастии наркомафии, но это не мешает ему быть любовником жены латиноамериканского мафиози.

Забегая вперёд – друзья погибают. Эндрю возвращается в Гондурас, выброшенный голым у Ватикана после вечеринки, но по возращению его убивает наёмник «рогоносца» мужа.

Ленни Беллард произносит речь, которую так ждут католики всего мира и кардиналы Ватикана, в Венеции в надежде, что родители придут послушать проповедь. Родители приходят, но покидают площадь. Сердце молодого Папы не выдерживает, в момент острой сердечной недостаточности, Ленни, как князь Болконской под Аустерлицем, видит бесконечное, вечное небо, в очертании облаков смутно улавливается образа Иисуса. Мужчина, чья душа преисполнена внутренним сиротством и поисками Бога, обретает небесного Отца в момент потери надежды обрести отца земного. Два друга. Две сироты. Два епископа. Один выбирает любовь к Богу, но бесконечно сомневается в его существовании, из-за страха земной любви. Его рыжий друг не хочет оставаться в Ватикане, поскольку его больше привлекает запах дерьма и жизни в Латинской Америке. Средневековый карнавал, где скатологическое бесстыдство соседствует с нуминозным, сакральным. Дух и плоть. Вверх и низ. Правда жизни – её эстетики, глубины и пародоксальности.

Антитеза сестра Мери и его Высокопреосвященство кардинал Анджело Войелло. Два девственника. Сестра Мери – сирота и нашла своё призвание в любви к сиротам. И могущественный кардинал, коллекционирующий антиквариат и предметы искусства, с непомерной тягой к роскоши, всё свободное время проводит с мальчиком с особыми нуждами, любовь и забота к которому искупают (по его мнению, грехи интриганства серого кардинала Ватикана). Войелло любит роскошь, но не любит людей, он использует и манипулирует. Сестра Мери наделена даром любить. Была очарована ею в исполнении Дайаны Киттон не меньше влюблённого в сестру Анджелло Войелло.

Преосвященный Бернардо Гутиеррез и церемониймейстер Святого Престола vs. архиепископ Кёртвелл. Служители церкви, подвергшиеся в детстве сексуальному насилию. Архиепископа Нью-Йорка Кёртвелла в детстве поставил на колени домовладелец , пообещав не повышать аренду за квартиру, вечером этого же дня семья вынуждена была съехать с квартиры в поисках более дешёвого варианта. Кёртвелл всю жизнь отыгрывает детское насилие, ставя на колени мальчиков из бедных семей. История получает огласку, Пий 13 отправляет в Нью-Йорк Бернардо Гутиерреза. Травмированная душа монсеньора не может восстановиться, Бернардо тихий алкоголик, его келья завалена бутылками, а узкая кровать мягкими игрушками, он латентный гомосексуалист. Жертва, которая боится мира и не покидает Ватикана. Пий 13, исходя из евангельского « и последние станут первыми», посвящает его в кардиналы, и волею судеб Гутиеррезу удаётся получить неоспоримые доказательства против Кёртвелла.

На протяжении первых серий создаётся ощущение, что статуэтка мегалитической Венеры возраста 25000 лет является одним из главных персонажей фильма. Великая Мать как воплощение сексуальности и плодородия Земли.

Но фильм завершается бесконечным, вечным Небом над Венецией.

Небо как надежда на обретение Бога, гармонии плоти и духа всех жаждущих красоты во всех её проявлениях.

Источники:

http://www.kinopoisk.ru/article/2861963/
http://zen.yandex.ru/media/id/5c4ca438625c7200acbc020a/5c55b66716b33b00af191956
http://snob.ru/go-to-comment/849088