Как церковь относится к произведениям гоголя. Гоголь как пророк православной культуры

Благочиние

Взрослым

Благотворительность

Склонность к монашеской жизни

Величайший писатель Николай Васильевич Гоголь, будучи мистиком и поэтом русской жизни, реалистом и сатириком, был наделён даром религиозного пророка.
«Гоголь, — по словам протоирея В. Зеньковского, — первый пророк возврата к целостной религиозной культуре, пророк православной культуры, . он ощущает как основную неправду современности ее отход от Церкви, и основной путь он видит в возвращении к Церкви и перестройке всей жизни в ее духе».

Н.В. Гоголь любил свой народ и видел, что он «сильнее других слышит Божью руку». Неустройство современного Гоголю общества лично ему видится в том, что «Церковь, созданную для жизни, мы до сих пор не ввели в нашу жизнь». По воспоминаниям коллег, религиозность и склонность к монашеской жизни были заметны в Гоголе «ещё с детского возраста». Когда впоследствии писатель готов был «заменить свою светскую жизнь монастырём», он лишь вернулся к первоначальному своему настроению и состоянию.

Понятие о Боге запало в душу Гоголя уже с ранних лет. В письме к матери в 1833 году он вспоминал:
«Я просил Вас рассказать мне о Страшном Суде, и Вы мне, ребенку, так хорошо, так понятно, так трогательно рассказали о тех благах, которые ожидают людей за добродетельную жизнь, и так разительно, так страшно описали вечные муки грешных, что это потрясло и разбудило во мне чувствительность. Это заронило и произвело впоследствии во мне самые высокие мысли».

Первым сильным испытанием в жизни юного Николая была смерть отца. Он пишет матери письмо, в котором отчаяние смиряется глубокой покорностью воле Божией:
«Я сей удар перенес с твердостию истинного христианина. Благословляю тебя, священная вера! В тебе только я нахожу источник утешения и утоления своей горести. Прибегните так, как я прибегнул, к Всемогущему»

Очень показательны раздумья о посте в “Петербургских записках, 1836г.”:
«Спокоен и грозен Великий Пост. Кажется, слышен голос: «Стой, христианин; оглянись на жизнь свою». На улицах пусто. Карет нет. В лице прохожего видно размышление. Я люблю тебя, время думы и молитвы. Свободнее, обдуманнее потекут мои мысли. — К чему так быстро летит ничем незаменимое наше время? Кто его кличет к себе? Великий Пост, какой спокойный, какой уединенный его отрывок!»

Раннее творчество Гоголя

Раннее творчество Гоголя, если взглянуть на него с духовной точки зрения, открывается с неожиданной для обыденного восприятия стороны. Оно не только собрание весёлых рассказов в народном духе, но и обширное религиозное поучение, в котором происходит борьба добра со злом, и добро неизменно побеждает, а грешники наказываются (повести «Ночь перед рождеством», «Вий», «Сорочинская ярмарка» и др). Эта же борьба, но уже в более утончённой форме, иногда со злом невидимым, представлена и в петербургских повестях; как прямая защита Православия предстаёт она в «Тарасе Бульбе».

По рассказам нежинских соучеников, Гоголь еще в школьные годы никогда не мог пройти мимо нищего, чтобы не подать ему, и если нечего было дать, то всегда говорил: «Извините». Однажды ему даже случилось остаться в долгу у одной нищенки. На ее слова: «Подайте Христа ради» он ответил: «Сочтите за мной». И в следующий раз, когда та обратилась к нему с той же просьбой, он подал ей вдвойне, добавив при этом: «Тут и долг мой».

В раннем творчестве Гоголя наблюдается характерная черта. Он хочет возвести людей к Богу путем исправления их недостатков и общественных пороков — то есть путем внешним.

Вторая половина жизни

Вторая половина жизни и творчества писателя характеризуется направленностью его к искоренению недостатков в себе самом.
«Говорить и писать о высших чувствах и движеньях человека нельзя по воображению, нужно заключить в себе самом хотя небольшую крупицу этого, — словом, нужно сделаться лучшим» (Н. В. Гоголь, «Авторская исповедь»)

Именно Евангелием проверял Гоголь все свои душевные движения. В бумагах его сохранилась запись на отдельном листе:
«Когда бы нас кто-нибудь назвал лицемером, мы глубоко оскорбились бы, потому что каждый гнушается этим низким пороком; однако читая в первых стихах 7-й главы Евангелия от Матфея, не укоряет ли совесть каждого из нас, что мы именно тот лицемер, к которому взывает Спаситель: Лицемере, изми первее бервно из очесе твоего. Какая стремительность к осуждению. »

У Гоголя постепенно вырабатываются аскетические устремления. В апреле 1840 г. он писал: «Я же теперь больше гожусь для монастыря, чем для жизни светской». Г. П. Галаган, живший с Николаем Васильевичем в Риме, вспоминал:
«Гоголь показался мне уже тогда очень набожным. Один раз собирались в русскую церковь все русские на всенощную. Я видел, что и Гоголь вошел, но потом потерял его из виду. Перед концом службы я вышел в притвор и там в полумраке заметил Гоголя, стоящего в углу . на коленях с поникнутой головой. При известных молитвах он бил поклоны».

Гоголь много читал книг духовного содержания, в основном, святоотеческую литературу: творения святых отцов, труды свт. Тихона Задонского, свт. Димитрия Ростовского, епископа Иннокентия (Борисова), «Добротолюбие». Он изучал чинопоследования Литургии св. Иоанна Златоуста и Литургии св. Василия Великого на греческом языке.

Результатом этой духовной работы явилась рукопись переписанных им из служебных Миней церковных песен и канонов. Эти выписки Гоголь делал не только для духовного самообразования, но и для предполагаемых писательских целей. Гоголь писал: «Жил внутренне, как в монастыре, и в прибавку к тому, не пропустил почти ни одной обедни в нашей церкви».

Творения

В «Авторской исповеди» Гоголь писал об этом периоде своей жизни следующее: «Я оставил на время всё современное, я обратил внимание на узнанье тех вечных законов, которыми движется человек и человечество вообще. Книги законодателей, душеведцев и наблюдателей за природой человека стали моим чтением. Всё, что только выражалось познанье людей и души человека, от исповеди светского человека до исповеди анохорета и пустынника, меня занимало, и на этой дороге, нечувствительно, почти сам не ведая как, я пришёл ко Христу, увидевши, что в Нём ключ к душе человека». «Церковь одна в силах разрешить все узлы, недоумения и вопросы наши; есть примиритель всего внутри самой земли, который покуда еще не всеми видим — наша Церковь».

Послания святого апостола Павла не только повлияли на христианское миросозерцание Гоголя, но и самым непосредственным образом отразились в его творчестве. В принадлежавшей Гоголю Библии самое большее число пометок и записей относится к апостольским посланиям Павла. Понятие «внутренний человек» становится центральным в творчестве Гоголя 1840-х годов. Это выражение восходит к словам святого апостола Павла: «. но аще и внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни» (2 Кор. 4, 16). В своей Библии Гоголь против этого стиха написал: «Наш внешний человек тлеет, но внутренний обновляется»

Обеспокоенность Гоголя о судьбе общества, удаленного от Церкви, подталкивает его к труду над книгой, раскрывающей внутренний, сокровенный смысл Божественной Литургии и имеющей своей целью приблизить светское общество к Церкви.

«Размышления о Божественной Литургии»

В начале 1845 года в Париже Гоголь начинает работать над книгой «Размышления о Божественной Литургии», оставшейся незавершённой и увидевшей свет после его смерти. Цель этого духовно-просветительского труда, как это определил сам Гоголь, «показать, в какой полноте и внутренней глубокой связи совершается наша Литургия, юношам и людям, ещё начинающим, ещё мало ознакомленным с её значением».

В работе над книгой Гоголь использовал труды по литургике древних и современных авторов, но все они служили ему лишь в качестве пособий. В книге воплощен и личный опыт Гоголя, его стремление к постижению литургического слова.
«Для всякого, кто только хочет идти вперед и становиться лучше, — писал он в „Заключении“, — необходимо частое, сколько можно, посещенье Божественной Литургии и внимательное слушанье: она нечувствительно строит и создает человека. И если общество еще не совершенно распалось, если люди не дышат полною, непримиримой ненавистью между собою, то сокровенная причина тому есть Божественная Литургия, напоминающая человеку о святой, небесной любви к брату».

Впервые «Размышления о Божественной Литургии» были изданы в Санкт-Петербурге в 1857 г. малым форматом, как того хотел Гоголь, но при этом не было выполнено его второе желание — о том, чтобы издать ее без имени автора.

Свои внутренние духовные ощущения Гоголь выразил в размышлениях : «Правило жития в мире», «Светлое воскресенье», «Христианин идет вперед», «Несколько слов о нашей Церкви и духовенстве».

В последнее десятилетие своей жизни он мало ценил прежние свои сочинения, пересматривая их глазами христианина. В предисловии к «Выбранным местам из переписки с друзьями» Гоголь говорит, что своей новой книгой он хотел искупить бесполезность всего, доселе им написанного. Эти слова вызвали немало нареканий и побудили многих думать, что Гоголь отрекается от своих прежних произведений. Между тем совершенно очевидно, что о бесполезности своих сочинений он говорит в смысле религиозном, духовном, ибо, как пишет далее Гоголь, в письмах его, по признанию тех, к которым они были писаны, находится более нужного для человека, чем в его сочинениях.

Николай Васильевич был убеждён в особой миссии России, которая, по его словам, чувствует Божию руку на всём, что сбывается в ней, и чует приближения другого царства. Эта особая миссия России связывалась с православием как наиболее истинным, неискажённым христианством.

В своей предсмертной записи, буквально обращённой ко всем нам Николай Васильевич завещал :
«Будьте не мёртвые, а живые души. Нет другой двери, кроме указанной Иисусом Христом, и всяк, прелазай иначе, есть тать (вор, мошенник) и разбойник».

Гоголь – самый церковный писатель в русской литературе

– Ваше преподобие, чем Гоголь близок именно Вам, почему он стал темой Вашей диссертации?

– Гоголь близок мне очень многим. Во-первых, мама в самом раннем детстве мне его читала, и я впоследствии часто обращался к гоголевским произведениям. Во-вторых, во мне тоже перемешаны русская кровь с украинской. И как Гоголь не мог сказать, какая у него больше душа – “хохлацкая или русская”, как он выражался, так и я не могу сказать, какой больше. И, конечно, своим аскетическим настроением он повлиял на мое решение уйти в монастырь. Известно, что Гоголь жил, как инок, хотел принять монашество, часто приезжал в Оптину пустынь, но старец Макарий сказал, что его труды нужнее на литературном поприще. И вообще, Гоголь – самый церковный писатель из классиков русской литературы, наиболее близкий к Церкви не только по идеям и мировоззрению, но и по своей жизни. Гоголь не только принимал активное участие в службах, исповедывался, причащался, но и глубоко изучал церковное богослужение. Об этом свидетельствуют его произведения, огромные тетради его выписок из святоотеческих произведений, из Миней, из Кормчей книги и, наконец, его работа “Размышления о Божественной Литургии”, ради которой он специально изучал греческий язык.

– А они издавались в наше время?

– “Размышления о Божественной Литургии” издавались. В советское время, правда, об этой книге умалчивалось, в академическом так называемом “Полном собрании сочинений” не было этой работы, хотя многие исследователи отмечали, что она отмечена особым лиризмом, отсвет самой личности Гоголя лежит на этой книге. Но в наше время она издавалась, я с удовольствием ее перечитываю, она помогает понимать, что происходит во время литургии, каков смысл священнодействий, песнопений, тех молитв, которые священник читает в алтаре, – все очень подробно.

– То есть она может быть катехизаторской книгой для современного человека?

– Несомненно. Для тех, кто хочет понять смысл Божественной литургии, а не просто созерцать то, что происходит в храме, это прекрасный помощник. Ее рекомендовали читать и оптинские старцы.

– А что бы Вы сказали об эволюции взглядов Гоголя? Чем отличается ранний Гоголь от позднего?

– Существовала “концепция двух Гоголей”, которую выдвинул Белинский. По ней “ранний” Гоголь – это замечательный художник, который подавал большие надежды, а потом изменил своему призванию, тронулся умом, церковники сгубили его. Эта концепция в советское время была общепринятой. Но по многочисленным исследованиям, появившимся в последние два десятилетия, в первую очередь таких ученых, как Владимир Алексеевич Воропаев и другие, это неверная теория. Сами письма Гоголя, его отношение к своим произведениям показывают, что в его мировоззрении какой-то резкой ломки не было. Он всегда был православным, церковным человеком, но, конечно, молодости свойственны увлечения, он был в творческом поиске, у него была творческая эволюция. От веселых малороссийских историй, “Вечеров на хуторе близ Диканьки”, Гоголь перешел к более серьезным произведениям. Это совершенно нормально, естественно для гения, великого художника. В середине сороковых годов у него действительно был духовный кризис, который заставил его пересмотреть свое отношение к творчеству, но тот же “Тарас Бульба”, первая редакция, был написан, когда Гоголю было двадцать с небольшим лет. Впоследствии он создал вторую редакцию, но все христианские идеи уже присутствовали в первой. А, скажем, “Ревизор”, который многие воспринимали просто как сатирическое произведение, обличающее нравы? Гоголь многократно пытался объяснить, что он вкладывал более глубокий смысл в это произведение, что каждый должен на свою душу посмотреть, что все эти чиновники олицетворяют собой страсти, господствующие в человеке, а настоящий ревизор – это истинная совесть, в отличие от “ветреной совести”, которую олицетворяет Хлестаков.

Тот духовный смысл, те идеи, которые в ранних произведениях не столь явственно выражены, впоследствии стали более яркими в других жанрах, в которых Гоголь стал работать. Говорить о каком-то противоречии между “ранним” и “поздним” Гоголем неправомерно, да и сам Гоголь об этом не говорит. Да, он признает, что некоторые ранние его произведения не заслуживают столь большого внимания, что “Выбранные места из переписки с друзьями” для него гораздо важнее, но он нигде не отрекается от своего прошлого.

– А как сочетается православие Гоголя со всей той бесовщиной, которую он сочинял, в том числе и в молодости?

– Это вопрос сложный. Как я уже сказал, в зрелом возрасте Гоголь другими глазами смотрел на свое раннее творчество. Он пишет, что становится жутко от тех плодов, которые мы, сами не думая, вырастили, от тех страшилищ, что подымаются из наших творений, о чем мы и не предполагали. Гоголь переживал за многое из того, что было им написано, хотя в ранних его произведениях не было какого-то богоборчества или язычества. Возможно, восприятие Гоголем христианских идей в юности было более поверхностным, как это часто бывает. Поэтому действия дьявольских сил были для него скорее предметом смеха, и он считал, что можно шутить с такими вещами, с которыми на самом деле шутить не стоит. Именно за это он каялся впоследствии.

– А что бы Вы сказали о Гоголе как об имперском писателе? Он считал, что у всей Святой Руси должен быть один язык, язык Пушкина. Насколько реально празднование его юбилея в бывших советских республиках, что будет с наследием Гоголем на Украине?

– Я уверен, что Гоголя на Украине читают и любят. В конце марта мы едем на гоголевскую конференцию в Киев. И таких конференций будет не одна, их будет много. Другое дело, что на Украине в наше время Гоголя преподают в курсе зарубежной литературы – просто потому, что он писал на русском языке. Для современных украинских властей такой Гоголь, как он есть, неудобен. Николай Васильевич считал, что русские с украинцами должны быть вместе, что эти две нации дополняют друг друга, и в их взаимном единении заключается великая сила. Вот что он говорил в частном письме 1844 года: “Никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому пред малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой, – явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характера, чтобы потом, слившись воедино, составить собою нечто совершеннейшее в человечестве”.

Про украинский язык Гоголь говорил, что для малороссийских песен он замечательно подходит, указывал на его певучесть и лиричность. Но при этом он говорил, в частности, своему земляку, известному слависту Бодянскому, что “нам, Осип Максимович, надо писать по-русски, надо стремиться к поддержке и упрочению одного, владычного языка для всех родных нам племен”. Русский язык вбирает в себя многочисленные наречия, он может самые разные противоположности в себя впитывать и обогащаться, утверждал Гоголь. Для него не было вопроса, какой язык должен быть у славян, – конечно, язык Пушкина.

К сожалению, сейчас на родине Гоголя его издают на украинском языке, где все беспощадно переделывается. Где писатель говорит “русская земля”, они пишут “украинская земля”, где классик говорит о силе русского народа, они пишут “украинского народа” и так далее. Жестокой цензуре подвергают его произведения, насильно делая Гоголя каким-то оголтелым националистом. Это не вызывает уважения, это надругательство над памятью писателя.

Надеюсь, что нынешний юбилей откроет людям глаза на то, что великий сын украинского народа Гоголь, который бесконечно любил свою Родину, желал ей только добра и процветания, при этом говорил, что Украина должна идти рука об руку с Россией, что это взаимодополняющие нации, одна без другой жить не может: “Русский и малоросс – это души близнецов, пополняющие одна другую, родные и одинаково сильные”.

– Будет ли восстановлен крест на могиле Гоголя? Писали, что за его восстановление выступала инициативная группа.

– Да, решение об этом уже принято. В России действует оргкомитет по проведению торжеств, в нем было решено, что на могиле Гоголя в Новодевичьем монастыре установят крест. Известно, что Гоголь вначале был похоронен в Даниловом монастыре, – там установят памятную доску.

И, конечно, масса других событий приурочена к юбилею. Вот-вот должен выйти на экраны фильм Бортко “Тарас Бульба”, который снимался на Украине, где в главной роли украинец Богдан Ступка. Вроде бы Украина готова у себя в прокате его демонстрировать. А именно в “Тарасе Бульбе” – квинтэссенция украинской истории. Сила украинского духа – в защите своей веры, в защите православной цивилизации и своей идентичности. И выбор казаков, которые сражаются против ляхов, против латинства, он однозначно в пользу православной веры.

Гоголь серьезно изучал историю Украины, у него был огромный проект “История Малороссии”. Он его не закончил, но осталась масса интересных материалов по этой теме. Гоголь не на пустом месте все это писал, не из головы выдумывал. Он изучал историю украинского народа, который в битвах выковывал свою национальную идею, состоящую, повторюсь, в защите своей веры и православной цивилизации. А Россия, по Гоголю, после падения Константинополя, после арабо-мусульманских завоеваний – это последний и главный оплот православия, и только в союзе с ней Украина может защитить православную веру.

– Не собирается ли Сретенский монастырь что-то издать к юбилею писателя?

– Мы только что издали томик избранных произведений Гоголя тиражом 5000 экземпляров. Туда вошли повести “Тарас Бульба”, “Портрет”, “Размышления о Божественной Литургии”, религиозно-нравственные трактаты, молитвы, предсмертные записки. В ближайшее время в серии “Письма о духовной жизни” у нас выйдут избранные гоголевские письма. Гоголя сейчас нужно больше издавать, больше пропагандировать, в миссионерском плане его творчество обладает огромным потенциалом.

Цена ошибки: в чем был неправ Гоголь?

В истории известны случаи, когда одной удачной фразой, всего несколькими словами, выигрывались споры или решались государственные дела. Так, жители одного античного города, решив установить статую, позвали двух известных скульпторов: один из них долго описывал, какой красивой должна быть статуя; а другой поднялся на трибуну и произнес: «Граждане, все, что он только что сказал, я обязуюсь создать». И выиграл. Однако были случаи, когда одно неправильное слово разрушало прекрасный замысел…

Выход «Выбранных мест из переписки с друзьями» Н.В. Гоголя вызвал жаркие споры и бурю недоумения и непонимания у современников.

Например, святитель Игнатий Брянчанинов так писал о книге Н.В. Гоголя: «Можно сказать, что она издает из себя и свет и тьму. Религиозные его понятия неопределенны, движутся по направлению сердечного вдохновения неясного, безотчетливого, душевного, а не духовного. Он писатель, а в писателе непременно «от избытка сердца уста глаголют», или: сочинение есть непременная исповедь сочинителя, по большей части им не понимаемая, а понимаемая только таким христианином, который возведен Евангелием в отвлеченную страну помыслов и чувств в ней различил свет от тьмы; книга Гоголя не может быть принята целиком и за чистые глаголы Истины. Тут смешение; тут между многими правильными мыслями много неправильных.
Желательно, чтоб этот человек, в котором заметно самоотвержение, причалил к пристанищу Истины, где начало всех духовных благ.
По этой причине советую всем друзьям моим заниматься по отношению к религии единственно чтением Святых Отцов, стяжавших очищение и просвещение по подобию Апостолов, потом уже написавших свои книги, из которых светит чистая Истина и которые читателям сообщают вдохновения Святого Духа. Вне этого пути, сначала узкого и прискорбного для ума и сердца,— всюду мрак, всюду стремнины и пропасти!»

Мы снова беседуем с профессором филологического факультета, д.ф.н., специалистом по риторике и теории языка Александром Александровичем Волковым о риторических приемах и ошибках, их роли в нашей повседневной жизни.

— Александр Александрович, почему «Выбранные места из переписки с друзьями» вызвали такое неприятие даже у близких друзей Гоголя? Были ли для этого объективные причины?

— Мне кажется, что в тексте «Выбранных мест из переписки с друзьями» Н.В. Гоголя ничего такого, что говорило бы о некоторой его «неадекватности» и сложном психологическом состоянии, нет. Текст прекрасно написан, но дело в том, что Гоголь, очевидно, допустил некоторые риторические ошибки. Подобные риторические ошибки предполагают отрицательную реакцию читателя. Возьмем гоголевский текст «Нужно любить Россию» из «Выбранных мест из переписки с друзьями». Как Гоголь обращается к читателю? Он говорит «вы», «не спастись вам», «не полюбивши Россию, не полюбить вам своих братьев, а не полюбивши своих братьев, не возгореться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам».

— Может быть, это обращение — следствие того, что это письмо изначально обращено к конкретному человеку…

— Может быть. Но в любой подобной ситуации, когда человек высказывает некоторое поучение, ему следует следить за местоимениями, которые он употребляет. Местоимения и личные глагольные формы являются важнейшим инструментом формирования как образа аудитории – адресата речи, так и и образа автора. Чтобы избежать этих неприятных, отрицательных ассоциаций, опытные проповедники используют риторическую фигуру, которая называется иногда эналлагой местоимения. Если бы Н.В. Гоголь вместо слова «вам» употребил слово «нам» или даже слово «мне», то аргументация сохранила бы свою убедительность, а обращение предстало бы более мягким и тактичным. Получается так, что Гоголь поучает своего адресата, а поскольку письма были опубликованы, адресатом оказывается не конкретное лицо, которое, может быть, и ожидало такого поучения, но широкий круг читателей.

— То есть получается, что он отделяет себя ото всех…

— Да, в глазах читателя получается, что автор претендует быть неким учителем жизни. А какое право на подобную роль Н.В. Гоголь имеет? Он не священник, но и священники обычно так не обращаются к пастве. Когда опытный проповедник строит поучение, он старается смягчить остроту так называемых дейктических элементов речи – средств обозначения участников общения: личных местоимений, личных форм глагола, обозначающих адресата речи, – обобщая их и включая самого себя в состав поучаемых. Это просто. Но такие простые приемы и создают положительное отношение к автору.

— Можно сказать, что раздражение гоголевским текстом вызвано в основном несоблюдением такого простого риторического правила?

— Мне кажется, это одна из риторических ошибок, которые допустил Н.В. Гоголь. Такие ошибки довольно многочисленны, я просто постарался привести показательный пример. Надо сказать, что когда я предлагал для разбора и оценки этот текст ученикам, они воспринимали его так же, как современники Гоголя.

— Но в то время, когда учился Гоголь, риторику изучали.

– В учебных риториках того времени, кажется, нет указаний на подобные ошибки, но вот святитель Московский Филарет (Дроздов), кстати говоря, несколько лет преподававший риторику, никогда их не допускал.

— Может быть, ошибка была связана с отсутствием в то время возможностей для публичной речи. Не было практики, и поэтому фигуры воспринимались больше как украшение…

— Практики было достаточно – священники произносили проповеди, ораторы произносили публичные речи, журналисты писали статьи… Иные допускали риторические ошибки, иные не допускали. Люди во все времена поступают правильно и ошибаются примерно одинаковым образом. Мы ошибаемся особенно часто, когда охвачены порывом усовершенствовать человечество.

— А есть еще какие-то распространенные ошибки, помимо этой, которые вы учите своих студентов избегать в публичной речи?

— Разумеется. Во-первых, ритор должен всегда помнить, что всякая речь содержит одну и только одну мысль, лежащую в ее основании. Полезно также помнить, что всякое публичное высказывание имеет начало, середину и, особенно существенно, конец. Если мы стремимся кого-либо в чем-либо убедить аудитории, наши доводы должны быть убедительны не для нас, а для тех, кого мы убеждаем. Когда мы обращаемся ко многим с устной публичной речью, полезно помнить, что мы не беседуем с приятелем. Устная публичная речь отличается от разговорной своей литературной формой. С публичной речью мы обращаемся к людям, согласившимся слушать нас и тем самым оказавшим нам доверие и внимание, а потому справедливо ожидающим и от нас уважения. Это и есть первые правила риторики. И, наконец, главное в любой речи не то, что сказал оратор или писатель, а то, о чем он предпочел умолчать.

— А какая из этих ошибок труднее всего изживается?

— Увы, все они все изживаются с большим трудом – тщательной подготовкой каждого публичного выступления, практикой, критическим отношением к своим мыслям и словам, навыком продумывать и ценить каждое сказанное слово.

Источники:

http://www.blagobor.by/article/person/gogol
http://pravoslavie.ru/37345.html
http://www.pravmir.ru/cena-oshibki-v-chem-byl-neprav-gogol/