Ганс урс фон бальтазар космическая литургия. Ганс Урс фон Бальтазар – богословие славы и креста

БАЛЬТАЗАР

[нем. Balthasar] Ханс Урс фон (12.08.1905, Люцерн, Швейцария – 26.06.1988, Базель), католич. богослов, философ, культуролог.

Жизнь Б. можно разделить на 5 периодов: 1-й период (1906-1928). Б. был первенцем швейцар. архит. Оскара фон Бальтазара и его жены Габриелы, урожденной Пицкер, по материнской линии ведущей свой род из Венгрии. Формирование личности Б. проходило в атмосфере семейной веры и благочестия; почти ежедневно он присутствовал на ранней мессе во францисканском храме г. Люцерна. Активное участие в жизни Римско-католической Церкви принимали родственники Б., среди к-рых по материнской линии был епископ.

2-й период (1928-1936). Смерть матери Б. воспринял как жертву, 28 нояб. 1928 г. он вступил в Общество Иисуса. После 2 лет новициата в Австрии (вместо обычных 3) 2 года посвятил изучению схоластической философии в Пуллахе (близ Мюнхена) под рук. иезуитского богослова и философа Э. Пшивары и 4 года – занятиям богословием в Фурвьере (близ Лиона); здесь вдохновителем патрологических исследований был А. де Любак, вокруг к-рого сплотилась группа молодых ученых (среди них кроме Б.- А. Буйар, Г. Фессар, Ж. Даниелу), обратившихся к творениям отцов Церкви III-VII вв.; дружба Б. с Любаком продолжалась всю жизнь. 26 июля 1936 г. в Мюнхене кард. Михаэль Фаульхабер рукоположил Б. во пресвитера.

3-й период (1936-1950). Вскоре после рукоположения Б. становится сотрудником мюнхенского иезуитского ж. «Stimmen der Zeit» (Голоса времени), где публикует наряду с авторскими статьями большое количество отзывов о книгах. Обратившись к патристике под влиянием Пшивары и Любака, Б. продолжил работу по осмыслению и соотнесению богомыслия отцов и учителей Церкви с культурными и философскими реалиями современности: он выборочно перевел и выпустил в свет в 1936 г. «Комментированную Псалтирь» блж. Августина, написал эссе об Оригене (Le Mystérion d’Origène // RechSR. T. 26. P. 514-562; T. 27. P. 38-64), к-рое позднее переработал в кн. «Parole et Mystére chez Origène» (P., 1957), и составил антологию, включающую ок. тысячи текстов мыслителя ( Origenes . Geist und Feuer: Ein Aufbau aus seinen Werken. Salzburg, 1938); дал анализ богословия свт. Григория Нисского (Présence et Pensée: Essai sur la philosophie religieuse de Grégoire de Nisse. P., 1942), а в кн. «Запечатленный источник: Истолкование Песни Песней» (Der versiegelte Quell: Auslegung des Hohenliedes: In Auswahl übertr. Salzburg, 1939) опубликовал нем. перевод «Толкования на Песнь Песней» святителя; написал исследование о Евагрии Понтийском (Die Hiera des Evagrios // ZKTh. 1939. Bd. 63); прп. Максиму Исповеднику посвятил фундаментальный труд «Космическая литургия: Миросозерцание преподобного Максима Исповедника» (Kosmische Liturgie: Das Weltbild Maximus des Bekenners. 1-е изд. в 1941, 2-е, перераб. и доп., в 1961); издал антологию богословия сщмч. Иринея Лионского, посвященную догмату Боговоплощения (Geduld des Reifens: Die christliche Antwort auf den gnostischen Mythos des zweiten Jhs. Basel, 1943).

В 1937-1939 гг. Б. публикует 3-томное исследование «Апокалипсис немецкой души» (Apokalypse der deutschen Seele: Studien zu einer Lehre von letzten Haltungen. Salzburg. Bd. 1: Der deutsche Idealismus; Bd. 2: In Zeichen Nietzsches; Bd. 3: Die Vergöttlichung des Todes), в к-ром развивает темы своей диссертации, осмысляя творчество выдающихся европ., и прежде всего нем., мыслителей XVIII-XX вв. (Г. Э. Лессинга, И. Канта, Ф. Шиллера, И. Г. Фихте, Ф. В. Шеллинга, Новалиса, И. В. Гёте, М. Хайдеггера, Н. А. Бердяева) в эсхатологической перспективе. К этой тематике Б. вновь обращается в кн. «Прометей» (Prometheus. Hdlb., 1947), повествующей об истории нем. идеализма в контексте европ. культуры.

В эти же годы Б. открывает для себя творчество П. Клоделя и в целом новую франц. поэзию, представленную именами Ш. Пеги, Ж. Бернаноса и др. писателей – участников католич. обновления во Франции. В 1939 г. Б. перевел «Пять больших од» и пьесу «Атласный башмачок, или Дурное не всегда сбывается» Клоделя. В творчестве Клоделя его привлекало то, что поэт, оставаясь христианином, отстаивал ценность и значимость для человека мира и мирских радостей.

Когда началась вторая мировая война, Б. предложили стать профессором Григорианского ун-та в Риме, однако он предпочел остаться в Базеле капелланом студенческой общины. По инициативе одного из студентов, Р. Раста, и вместе с ним Б. основал студенческую общину, членам к-рой предлагалось 4-летнее духовное и философско-богословское образование для того, чтобы на протяжении жизни они могли самостоятельно нести христ. служение мирян, сочетая его с профессиональной деятельностью. В 1947 г. бывш. участники курсов, завершив образование, объединились в академическую рабочую общину.

В Базеле состоялось личное знакомство Б. с К. Бартом, дискуссии с ним Б. посвятил главу «Апокалипсиса…». Проблема отношения протестантизма и католичества глубоко волновала Б. Общение с Бартом переросло в дружбу. В 1949-1950 гг. Б. прочитал серию докладов о Барте, а в 1951 г. издал монографию, в к-рой анализировал основные положения и значение богословия Барта (Karl Bart: Darstellung und Deutung seiner Theologie. Köln, 19722).

В 1940 г. состоялась встреча Б. с Адриенн фон Шпайр, определившая его дальнейшую жизнь и направление научного творчества. Родившаяся в протестант. семье, А. фон Шпайр под влиянием Б. приняла католичество, обрела в себе мистические дары молитвы и толкования Свящ. Писания. Б. не только стенографировал и издавал работы А. фон Шпайр, но и ухаживал за ней, когда она практически ослепла и тяжело страдала. С 1941 по 1955 г. она надиктовала своему духовному отцу почти 60 томов сочинений. 8 дек. 1944 г., в праздник Непорочного зачатия Девы Марии, А. фон Шпайр и Б. была основана жен. община св. ап. Иоанна Богослова, жизнь в к-рой не предполагала иноческого уклада и ухода из мира в мон-рь, однако строилась на началах послушания ради Креста Господня, бедности и целомудрия. 1947 год – дата основания изд-ва «Йоханнес Ферлаг», печатавшего труды А. фон Шпайр. В 1948 г. Б. издал свою кн. «Мирянин и монашество», раскрывающую образ жизни христиан в совр. мире и предвосхищавшую аналогичные разработки католич. богословов.

Летом 1946 г. Б. предстояло принести свои окончательные обеты ордену, однако Совет ордена объявил ему, что Общество Иисуса не берет на себя ответственность за новую общину, равно как и за ее основательницу. После ряда неудавшихся переговоров и строгих внушений одного из братий, назначенных генералом ордена, 11 февр. 1950 г. Б. вынужден был выйти из ордена, полагая, что созидание общины Адриенн – то служение, на к-рое он призван свыше.

4-й период (1950-1984). Выход из ордена повлек за собой необходимость покинуть Базель; Б. лишался права преподавать в католич. семинариях и ун-тах. Лишь 2 февр. 1956 г. в связи с 50-летним юбилеем и по настойчивым просьбам друзей Б. был официально причислен к еп-ству г. Кур и получил право вернуться в Базель, однако он не был включен в число экспертов, принимавших участие в работе Ватиканского II Собора.

В эти годы Б. тяжело болеет, но не прерывает богословских трудов. С 1961 г. начинает выходить трилогия «Сияние славы» (Herrlichkeit. 1961-1969. 7 Bde), «Божественная драма» (Theodramatik. 1973-1983. 5 Bde), «Божественная логика» (Theologik. 1985-1987. 3 Bde), над к-рой Б. будет работать всю жизнь. Трилогия посвящена 3 философско-богословским трансценденталиям – красоте, добру и истине. Полемизируя с К. Ранером, к-рый из абстрактного осмысления этих понятий выводил возможность «анонимного христианства», Б. рассматривал их в перспективе Боговоплощения. Христоцентризм мировой истории исключает для Б. постижение конечного смысла бытия вне Слова Божия.

1-я часть трилогии («Сияние славы») показывает, что искусство истинного ви́дения и восприятия (contemplatio), будучи источником правильного мышления и действия (actio), приобщает нас к тайне воплощенного Слова Божия, являющего сияние Св. Троицы и красоту сотворенного мира. 2-я часть («Божественная драма») – о голгофской Жертве Спасителя, возвращающего творению устремленность к Творцу всех уровней бытия сообразно изначальному замыслу о нем. 3-я часть («Божественная логика») повествует о внутренней логике промыслительного действия Бога в истории.

Начиная с 1945 г. Б. принимает решение каждые 10 лет составлять самоотчеты: «Позвольте представиться» (1945), «Краткий конспект моих книг» (1955), «Самоотчет» (1965), «Еще одно десятилетие» (1975), «Оглядываясь назад» (1988); эти работы вошли в сб. «Mein Werk – Durchblicke» (1990), один из основных источников биографических сведений о Б.

К 60-летию Б. К-польский Патриарх Афинагор передал ему через своего представителя золотой крест Св. горы Афонской; награда последовала за труды, посвященные греч. патристике, прежде всего прп. Максиму Исповеднику.

В 1967 г. папа Павел VI назначил Б. членом Папской богословской комиссии, где он зарекомендовал себя консерватором, выступив против хиротонии женщин и не поддержав модернистские идеи Ранера и Г. Кюнга. В 1972 г. Б. возглавил редколлегию международного католич. ж. «Communio».

5-й период (1984-1988). В 1984 г. папа Иоанн Павел II отметил богословские труды Б. премией им. папы Павла VI. По инициативе Б. в Риме был проведен симпозиум, посвященный церковному деланию Адриенн. К этому времени помимо жен. общины, основанной в 1944 г., и общины священников, появившейся в кон. 70-х гг. ХХ в., возникла и муж. община, к-рой Б. отдал остаток жизни. Cредоточием своей деятельности Б. считал именно эти труды «по обновлению Церкви через создание новых общин, в которых непреклонность христианского бытия по евангельским заповедям сочетается с бытием христиан в мире» (Mein Werk. S. 75), писательству он отводил 2-е по значимости место. Несмотря на множество забот, связанных с устроением общины, осенью 1987 г. ему удается довести трилогию до эпилога. В мае 1988 г. Б. узнал о десигнации его кардиналом, однако утром 26 июня 1988 г., за 2 дня до принятия сана, он неожиданно скончался.

ГАНС УРС ФОН БАЛЬТАЗАР — СВИДЕТЕЛЬ СЛАВЫ

В июле 1796 года молодой выпускник Тюбингенской богословской семинарии Георг Гегель в компании друзей совершает прогулку по швейцарским Альпам в окрестностях Люцерна.

В путевом дневнике он записывает свои впечатления от красот горной страны: «Среди этих бесформенных масс нельзя найти чего-либо такого, что порадовало бы глаз и дало бы занятие игре воображения. Размышляя о возрасте этих гор и о тех особенностях возвышенного, которые им приписывают, разум не обнаруживает ничего, что бы ему импонировало, порождало бы удивление и восторг. Вид этих вечно мертвых масс вызвал у меня только однообразное и бесконечно скудное представление: так всегда» [1].

Спустя чуть больше столетия после этой прогулки, в 1905 году, там же, в Люцерне, родился богослов, который полностью перевернет кантианское представление о красоте, изложенное в этой заметке Гегелем, и восстановит утраченное значение красоты мира как синонима истины. Этим человеком был Ганс Урс фон Бальтазар. Для каждого, имеющего интеллектуальный вкус, тексты Бальтазара представляют собой неисчерпаемое богатство. Друг и сподвижник Бальтазара, кардинал Ратцингер, будущий папа Бенедикт XVI, справедливо охарактеризовал его как самого культурного человека своей эпохи.

Получив начальное образование в бенедиктинской школе в Австрии, Бальтазар изучал немецкую литературу и философию в университетах Вены, Берлина и Цюриха. В 1929 году он вступает в орден иезуитов. После этого в течение трех лет обучается в немецком Пуллахе, где находится под сильным интеллектуальным влиянием Эриха Пшивары — крупнейшего католического богослова. С 1933-го по 1937 год Бальтазар изучает богословие в знаменитой иезуитской школе Фурвьер под Лионом, где знакомится с Анри де Любаком и Жаном Даниелу, будущими лидерами «нового богословия». В этой школе именно в тот период зарождался патристический ренессанс, «восстание» против неосхоластики, доминировавшей в католическом богословии почти столетие, со времен Первого Ватиканского собора вплоть до «аджорнаменто» Второго Ватиканского собора.

Бальтазар возвращается в Швейцарию в 1940 году, где становится университетским капелланом Базельского университета. Объем работы, которую проделывал Бальтазар, поистине колоссален. Он одновременно был руководителем основанного им издательства Iohannes Verlag, переводчиком современной святоотеческой и прочей литературы, чрезвычайно плодотворным писателем. Все это делалось им с единственной целью — сделать насколько возможно более доступной великую богословскую традицию для каждого верующего, для того чтобы каждый обрел те сокровища, которые питают и укрепляют христианский дух во всякую эпоху.

Неослабевающее внимание к святоотеческим источникам пронизывает все творчество Бальтазара. Широко известны его фундаментальные работы об Оригене, Иринее Лионском, Григории Нисском, Максиме Исповеднике. Причем интерес этот является не сугубо историческим или дескриптивным, но истинно богословским, поскольку исходя из «духа» Отцов Бальтазар дает ответы на современные вызовы. С одной стороны, он заимствует у Отцов позитивное отношение к творению, поскольку оно «хорошо весьма» и является конечным отблеском бесконечной Славы Творца. Как выразил это соотношение Аквинат, благодать не только не повреждает тварную природу, но восполняет ее, придавая совершенство. С другой стороны, Бальтазар развивает патристический взгляд на христианскую историю как на последовательную смену эпох Откровения. Здесь Бальтазар прямо выступает против прогрессизма, господствовавшего в немецкой философии, в особенности у Гегеля, переосмыслившего кантовское Провидение в терминах спекулятивного развития истории. Не удовлетворяется Бальтазар и другой крайностью — историческим позитивизмом, отказывающимся от больших исторических смыслов и рассматривающим исторические события лишь как одну случайность рядом с другой. В противоположность этим двум опасным для богословия путям, в книге «Богословие истории» Бальтазар разрабатывает концепцию «временных форм», каждая из которых является неповторимой вариацией на тему Богочеловека как единственной формы и нормы истории. Поскольку Воплощение является для богословия центральным историческим фактом, то именно этот факт становится ключом к смыслу истории каждого индивидуума и группы.

В Базеле Бальтазар сближается с крупнейшим протестантским богословом XX века Карлом Бартом. Излишне говорить о том, что на том богословском уровне, на котором находились оба великих мыслителя, конфессиональные различия не играют той разделительной роли, какую они выполняют на уровне большинства верующих людей. Примечательно, что при всей открытости и редкой чуткости к иным религиозным традициям Бальтазар никогда не вдохновлялся банальным экуменизмом, игнорирующим значимые различия и всегда оканчивающимся пошлым лицемерием и интеллектуальной неразборчивостью. Результатом этого плодотворного общения стала книга Бальтазара под названием «Богословие Карла Барта: экспозиция и интерпретация». Будучи согласен с Бартом по многим вопросам, в том числе в неприятии экзегетического и библеистского прочтения Писания, Бальтазар расходится с ним в понимании красоты и эстетического как истока богословия.

В 1950 году происходит конфликт между Бальтазаром и орденским руководством и он перестает быть иезуитом, ему запрещается преподавательская деятельность в католических учебных заведениях. Он находит свою миссию в светском служении, в частности в основанном им Обществе Святого Иоанна. Бальтазар работал в эпоху радикальных изменений в католической жизни и богословии, которые подготовили проведение знаменитого Второго Ватиканского собора 1962–1965 годов. Хотя Бальтазар не был непосредственным участником собора, его идеи в значительной степени повлияли на ход дискуссий. С церковным самосознанием произошло то, что Бальтазар назвал переходом церковного сознания от привилегированной позиции к позиции, ответственной за мир.

Весьма объемное и насыщенное творческое наследие Бальтазара пересекает дисциплинарные рамки богословия, философии и литературы. Один из лучших знатоков немецкой философии и культуры, Бальтазар мыслит в непрестанном диалоге с их крупнейшими фигурами. Его ранняя трехтомная работа под названием «Апокалипсис немецкой души» посвящена эсхатологической тематике в немецкой поэзии и прозе. Христианская традиция не сводится лишь к богословию, но включает в себя философские, литературные и поэтические формы. Хотя богословие и имеет собственный специфический язык, оно ведет непрекращающийся диалог с иными дискурсами, эстетическими и этическими, спекулятивными и дескриптивными, художественными и научными.

Восприятие современности как философской проблемы роднит Бальтазара одновременно с Гегелем и Ницше. Современность мыслит себя в дистанции по отношению к традиции, в том числе и к христианской, которая из живой атмосферы становится проблемой. Осознавая эту проблему, Гегель предлагает стратегию снятия (исполнения и завершения) искусства и религии в философии. Бальтазара не удовлетворяет такая стратегия, он указывает на то, что история отношения философии и богословия является гораздо более сложной и драматичной, чем та гладкая картина, которая разворачивается в гегелевском прогрессистском историософском нарративе.

Гегель представляет в «Феноменологии духа» содержательное единство высших реализаций Духа в искусстве, религии и философии. Бальтазар справедливо опасается того, что здесь религия превосходит искусство, а философия, в свою очередь, превосходит религию. В результате историческое богословие с его конфессиональной и догматической конкретикой у Гегеля заменяется спекулятивной «христианской философией», что для богослова является одновременно и вызовом, и возможностью переосмысления собственной позиции. Бальтазар в принципе приемлет гегелевскую идею иерархии дискурсов, но пересматривает ее по-своему. Поскольку не философия, а богословие восполняет все иные дискурсы, включая философский и эстетический, то оно должно восприниматься как первое среди равных.

Тем не менее, влияние Гегеля на богословие трудно переоценить, и Бальтазар это признает. Гегелевское понимание историчности как раскрытия истины и самооткровения Бога помогает богословию избежать крайне спекулятивного уклона и ориентации исключительно на «вечные истины», как это произошло, к примеру, в неосхоластике. Кроме того, «возвращение» Гегелем после кантианского забвения главнейших богословских тем, в особенности триадологии, в центр мышления оказало благотворное влияние на богословие. Однако сам диалектический метод, руководящий философией Гегеля, согласно Бальтазару, неприемлем для богословия, поскольку он не позволяет избежать слияния всех различий в бесконечном становлении-снятии ритма понятия. Вообще, основная дискуссия между последователями Гегеля развернулась именно вокруг богословия и того, как следует соотносить гегелевский спекулятивный проект и христианскую традицию. Впрочем, следует согласиться с Милбанком, что эта дискуссия далека от завершения и постмодернистская философия все еще движется в тени диалектической зависимости от традиции.

Гигантская по объему 16-томная трилогия Бальтазара, его opus magnum, включающая «Теоэстетику», «Теодраматику» и «Теологику», является едва ли не важнейшей богословской работой XX столетия. Все эти три части представляют собой трехгранное единство, в котором Прекрасное, Истина и Благо раскрываются друг в друге, являясь манифестациями Бога в творении. Теоэстетика реализуется в действии Бога в мире, поэтому она есть содержание Теодраматики, которая явлена в слове Писания, раскрывающем Теологику. Очевидно, что здесь неприменимы привычные дефиниции и устоявшиеся отраслевые деления. Во всем проекте Бальтазар исходит из интерпретации Иоаннова пролога, в котором говорится о Воплощении Слова в Его благости и истине.

В Теоэстетике разворачивается грандиозное полотно мировой культуры и истории как явления Славы Божией. В этой части трилогии Бальтазаром описывается восприятие встречающейся человеку мировой красоты как откровения Бога. Бальтазар вовлекает в диалог множество фигур мирового масштаба, среди которых и Владимир Соловьев. Красота является нам во всей своей красноречивости и совершенно независимо от нас, она требует ответа и принятия. Эстетика приобретает у Бальтазара сугубо теологический смысл, она есть восприятие в вере самораскрытия божией Славы как свободного дара любви. Теологическая эстетика — это герменевтика самооткровения Триединого Бога через раскрытие трансценденталии Прекрасного.

В «Теодраматике» Бальтазар размышляет о взаимной драме между миром и Богом, причем Бог не вовлекается в диалектическую взаимозависимость с миром, но вступает с ним в отношения свободно. А поскольку действие Бога в мире всегда благое, то Теодраматика является герменевтикой блага. В драму спасения Бог вовлекает человека, который не является пассивным зрителем, но играет отведенную ему роль. Человеческая драма развертывается всегда внутри уже развернутой Божественной драмы. В томе Теодраматики Бальтазар ссылается на учение о. Сергия Булгакова о предвечном кенозисе в имманентной Троице — самопожертвовании Отца в рождении Сына, которое Булгаков развивает в «Агнце Божием». Бальтазар развивает тезис о том, что миссия Сына в истории есть продолжение его предвечного рождения, поэтому, жертвенно отдавая Себя Отцу, Сын возвращает и весь мир вместе с Собой к Нему. Соответственно, через историческую драму Воплощения, отдания себя Сыном Отцу посредством Духа мир обретает участие во внутрибожественном обмене жизни (перихорезисе).

В Теологике (одна из частей которой переведена на русский язык и издана издательством ББИ в 2014 году) Бальтазар указывает на то, что Откровение не имеет доктринальной или систематической формы, и потому богословие свободно в выборе средств и форм выражения. Слово стало Плотью — в этом исходная и финальная точка любой речи и размышления, а истина уже не может пониматься ни отвлеченно, ни абстрактно, но лишь в предельной конкретности и даже осязательности. Истина открывается не в идее и не в факте, но в музыкальной середине между явлением и являющимся, динамическим указанием на то, откуда она даруется. То бытие, что нам явлено, прекрасно и тем самым увлекает нас, но оно и даровано — поэтому оно благо и вызывает желание, а открываясь в этом дарении, оно являет свою истинность и пробуждает удивление, рождающее всякую мысль.

На наступление «ледникового периода духа» сетовал уже Ницше, во времена Бальтазара это стало еще более очевидным. В отличие от других крупных богословских фигур эпохи, у Бальтазара не было прямых учеников и последователей. Тем не менее, времена меняются. Сегодня, спустя почти три десятилетия после смерти Бальтазара, ежегодно выходящее в мире количество богословских работ, в которых присутствует его влияние, практически не поддается подсчету. Даже первое знакомство с любым из сотен текстов Бальтазара делает очевидным то, что мышление Бальтазара является христоцентричным и поэтому оставляет рядом с пустым гробом того, кто не разделяет эту бесконечную радость. Вся его мысль и деятельность направлены на открытость миру и освещение его светом христианского Откровения. В соответствии с наставлением св. Григория Ниссского, данным в «Жизни Моисея», Бальтазар стремился принести все сокровища диалектики и словесные богатства, которые только существуют в мире, к прославлению Христа и украшению его Церкви.

Конечно, у Бальтазара, как и у всякой фигуры подобного масштаба, не было недостатка в критиках, как при жизни, так и после смерти. Однако нет нужды оправдывать его, ибо его тексты красноречивы и неисчерпаемы. Остается лишь напомнить незадачливым ревнителям чистоты вечных истин, что богословие — это не наука, которая дает простые ответы на все вопросы и развеивает тайны. Наоборот, богословие — это вечный и беспокойный путь поиска, проходящий в окружении тайн и непостижимостей. А уж пытаться идти по этому пути в одиночку, без умелых проводников, не пристав к движущемуся в вечности каравану богословов, — большего безумия трудно представить.

26 июня 1988 года Бальтазар внезапно умер в Базеле за два дня до своей кардинальской консистории. Его богословское творчество есть свидетельство и проповедь надежды. Бальтазар жил и умер не для себя, но следуя за Тем, Кто уже победил и потому грядет во Славе.

1. Гулыга А.В. Гегель. М.: Молодая гвардия, 2008. С. 23.

Олег Давыдов. Свидетель славы / Гефтер. 29.06.2016 г.

Ганс урс фон бальтазар космическая литургия. Ганс Урс фон Бальтазар – богословие славы и креста

Название: Пасхальная тайна. Богословие трех дней
Автор: Ганс Урс фон Бальтазар

М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2006 .- 288 с.
Формат: DjVu, PDF
Качество: сканированные страницы + слой распознанного текста
Язык: Русский
ISBN 5-89647-116-5
Серия Современное богословие

Книга одного из крупнейших современных богословов о трех днях кульминации христианской истории спасения – днях Страстей Христовых. Потрясающая глубина богословской мысли, направленной на главную тайну христологии, впечатляющая картина древней Пасхи, предание о которой постоянно испытывается историей и богословием, – вот что сделало эту книгу классической работой о распятии, погребении и воскресении Христа.

СОДЕРЖАНИЕ

Ганс Урс фон Бальтазар: богословие славы и креста ix

Глава I. Боговоплощение и страсти Христовы з
1. Страсти Христовы как цель боговоплощения 4
2. Свидетельство Писания 7
3. Свидетельство традиции 12
4. Кенозис и новый образ Бога 16
5. Литература 30
Глава II. Смерть Бога как источник спасения, откровения и богословия 37
1. Хиатус 37
2. «Слово о кресте» и его логика 40
3. Крест и философия 43
4. Мост через хиатус 53
5. Опытное приближение к хиатусу 58
а. Ветхий Завет 59
б. Новый Завет 62
6. Крест и богословие 67
Глава III. Путь ко кресту (Великая Пятница) 71
1. Жизнь Иисуса как шествие ко кресту 71
а. Бытие в кенозисе как послушание до крестной смерти 71
б. Бытие в сознании грядущего часа 73
в. Жизнь Иисуса как предвосхищение Страстей? 75
г. Бытие в привлечении 77
2. Евхаристия 78
а. Спонтанная жертва перед лицом крестных страданий 78
б. Хлеб и вино: трапеза и жертва 79
в. Сообщество 81
3. Елеонская гора 82
а. Одиночество 82
б. Вхождение греха 83
в. Редукция до уровня послушания 87
4. Предание 89
5. Процесс и осуждение 94
а. Христиане, иудеи, язычники как судьи 95
б. Позиция церкви 98
в. Позиция Иисуса 99
6. Распятие 101
а. Крест как суд 101
б. Слова на кресте 107
в. События на кресте ПО
7. Крест и церковь 112
а. Открытое сердце 112
б. Церковь на кресте 115
в. Сораспятие 118
8. Крест и Троица 120
Глава IV. Путь к мертвым (Великая Суббота) 125
1. Методологические замечания 125
2. Новый Завет 130
3. Солидарность в смерти 137
а. Шеол 138
б. Шеол как состояние 140
в. Солидарность 141
г. Неопределенность состояния шеола 143
4. Смерть Сына Божьего 146
а. Опыт второй смерти 147
б. Опыт греха 151
в. Тринитарное событие 153
5. Спасение в бездне 155
а. «Чистилище» 157
б. «Разрешение оков» 158
Глава V. Путь к Отцу (Пасха) 163
1. Основной богословский тезис 164
а. Уникальность тезиса 164
б. Тринитарная форма тезиса 179
в. Свидетельство Воскресшего о самом себе 195
2. Об экзегетической ситуации 203
а. Апория и попытки разрешения 203
б. Версии экзегезы 214
3. Образное раскрытие богословских аспектов 225
а. Необходимость образного представления 225
б. Событие воскресения 228
в. Состояние Воскресшего 230
г. Основание церкви 233
д. Бытие в Mysterium paschalei 241
Список сокращений 244
Избранная библиография 247
I. К теме «Крест и богословие» 247
II. К теме «Путь к мертвым» 250
III. К теме «Путь к Отцу» 252

Источники:

http://www.pravenc.ru/text/77462.html
http://olegchagin.livejournal.com/2360687.html
http://platona.net/load/knigi_po_filosofii/filosofija_religii/baltazar_g_u_fon_paskhalnaja_tajna_bogoslovie_trekh_dnej/31-1-0-2733